Добыча

Через неделю управляющие „Арамко“ были в Вашингтоне. Они посетили Белый дом, госдепартамент и министерство обороны. Суммируя предупреждения Фейсала, они настаивали на том, что „необходимы срочные меры, в противном случае, все будет потеряно“. Их вежливо выслушали, однако, не особенно вникая в суть дела. Проблема, безусловно, существует, признали официальные высокопоставленные лица. Однако, как сообщили представители компаний, они „с определенным недоверием отнеслись к тому, что нависает какая-либо серьезная опасность, и что, если она и намечается, для ее ликвидации не нужны какие-либо иные меры помимо тех, которые уже предпринимаются“. Саудовцы, сказали им в Вашингтоне, подвергались ранее гораздо большему давлению со стороны Насера. „Тогда они успешно с этим справились, и должны так же успешно справиться и сейчас“. Во всяком случае, за короткое время Соединенные Штаты вряд ли сумеют что-то сделать. „Некоторые полагают, что король „кричит „волк“, когда никакого волка на самом деле нет, он существует лишь в его воображении“. А один из высших государственных деятелей высказал мнение, что слова короля на женевской встрече предназначались для „домашнего употребления“. На что один из представителей нефтяного бизнеса резко ответил, что в тот момент никто из его „дома“ на встрече не присутствовал.

Три из входящих в „Арамко“ компании – „Тексако“, „Шеврон“ и „Мобил“ – публично призвали к изменению американской ближневосточной политики. Так же поступил и Говард Пейдж, ушедший в отставку директор „Экссон“ по Ближнему Востоку. После этого король Фейсал внезапно стал очень охотно принимать представителей американской прессы, которая, несмотря на свою „ангажированность“, моментально этим воспользовалась. С коротким интервалом Фейсал дал интервью „Вашингтон пост“, „Крисчен сайенс монитор“, „Нью-суик“ и телевизионной компании Эн-Би-Си. В каждом из них проходила одна и та же мысль. „Мы не стремимся как либо ограничивать экспорт нашей нефти в Соединенные Штаты, – говорил Фейсал американским телезрителям. – Но американская политика всесторонней поддержки сионизма и ее направленность против арабов не только крайне затрудняет продолжение поставок нефти в Соединенные Штаты, но и ставит под вопрос даже сохранение наших дружеских отношений с Соединенными Штатами“.

ЛИДЕРЫ НЕРВНИЧАЮТ

В июне 1973 года в рамках встречи в верхах Никсон принимал в своей калифорнийской резиденции Сан-Клементе советского генерального секретаря Леонида Брежнева. В последний вечер встречи, когда оба лидера ушли отдыхать, произошло нечто необычное. Возбужденный и долго не засыпавший Брежнев вдруг потребовал незапланированной встречи с президентом. Несмотря на явное нарушение дипломатического протокола, Секретная служба разбудила Никсона. Глубокой ночью, охваченный подозрениями, президент принял Брежнева в небольшом кабинете, за окнами которого простиралась чернота Тихого океана. Брежнев в резкой форме утверждал, что Ближний Восток взрывоопасен, что там может скоро начаться война. Единственный способ предотвратить ее, настаивал он, это проявить новую дипломатическую инициативу. Из слов Брежнева можно было заключить, что Советский Союз знает о намерениях Садата и Асада либо в общих чертах, а, возможно, и в деталях – ведь он поставлял им оружие – и что последствия конфликта поставят под угрозу новую советско-американскую разрядку. Но Никсон и помощник президента по вопросам национальной безопасности Киссинджер решили, что странный ночной демарш Брежнева является скорее неуклюжим тактическим ходом с целью навязать ближневосточное урегулирование на советских условиях, чем своего рода предупреждением, и не придали ему особого значения.

23 августа 1973 года Садат неожиданно отправился в Эр-Рияд для встречи с королем Фейсалом. У египетского президента были важные новости. Он сооб щил королю, что обдумывает вопрос о войне против Израиля. Она будет неожиданной, и он хочет заручиться поддержкой и помощью Саудовской Аравии. Са-дат получил заверения и в том, и в другом. Фейсал якобы пошел настолько далеко, что обещал Садату полмиллиарда долларов на ведение военной кампании. И, заверил король, он не подведет с использованием нефтяного оружия. „Только обратите внимание на время, – как утверждают, добавил король. – Мы не хотели бы использовать нашу нефть в какой-то краткосрочной войне, которая длится два-три дня, а затем выдыхается. Это должна быть акция, которая благодаря своей протяженности мобилизует мировое общественное мнение“.