Добыча

И вот она стояла там, почти полностью неподвижная, достаточно долго, чтобы ее конечности начали коченеть. Когда она поставила маленькую фарфоровую чашечку на подоконник и взглянула на солнечный, прекрасный весенний день снаружи, Мойра поняла, что ей следовало бы подумать. Обработать. Она уже смирилась со всем, что видела и чему научилась. Но ее разум был относительно пустым, и она не могла не задаваться вопросом, было ли это потому, что она уже решила принять все, что Северус собирался бросить в нее, — или же она была просто в шоке.

Несмотря на то, что она не думала так, как должна была, Мойра запомнила почти все детали дома Северуса. Четыре этажа. Невидимый для посторонних, но со вкусом и экономно оформленный изнутри. Это напомнило ей о тех объявлениях, которые они с Эллой бесстыдно просматривали во время выпускных экзаменов. Кому же не хочется смотреть на красивые, дорогие дома в далеких землях? Демонстрации были похожи на сахарную вату — без вещества, но приятно. Здание, которое Северус делил с этим Алариком, напомнило ей то, что она видела в Амстердаме: высокая, опасно крутая лестница, тонкая, но многоуровневая.

Серо-черная цветовая гамма распространялась по всему интерьеру, от окрашенного открытого камня на стенах до гладкого черного дерева на каждом уровне. Первый этаж: кухня и столовая. Вся новейшая бытовая техника. Изящная мебель. Второй этаж: уровень Аларика. Немного грязновато по сравнению с остальной частью дома. Меблирована огромной Г-образной секцией и огромным настенным телевизором. Третий этаж: пусто. По-видимому, в стадии строительства. Северус не стал вдаваться в подробности.

Четвертый этаж: владения Северуса. Скудно обставленная, если не считать дивана и трех книжных полок, каждая из которых была до краев заполнена книгами — упорядоченный хаос. Белый с серым клетчатый ковер в ногах дивана. Стеклянный журнальный столик. Никаких занавесок на окнах. На другом конце коридора, за лестничной клеткой рядом со стеной, как и на этаже Аларика, была закрытая дверь, которая, как она предположила, вела в спальню.

Мойра не совсем понимала, почему ее удивляет, что Северус держит свое личное пространство в чистоте и порядке, но это было так. У него просто была вся эта индивидуальность. Она полагала, что это отразится и на том, как он украсил свой дом. Не очень. Ни одной фотографии, картины или декоративной вазы в поле зрения. И никаких растений тоже, если не считать садика с травами, растущего на кухне внизу.

— Мойра?

— Хм? — она заморгала, не сводя с него глаз, и сердце ее сильно забилось, когда она оказалась единственным объектом его внимания.

— На самом деле… как ты себя чувствуешь?

Ее челюсти на мгновение сжались, когда она задумалась. Как она себя чувствует? Как будто весь ее мир перевернулся с ног на голову. Как будто ее тело больше не принадлежало ей. Как будто их первая и, возможно, единственная попытка проникнуть в «Серафим Секьюритиз» закончилась полным провалом, и она все еще не приблизилась к тому, чтобы найти своего отца. Так что, просто персик.

Не в настроении обсуждать это, пока еще нет, она подошла к краю дивана, поставила локти на колени и положила подбородок на кулак.

— Что ты сделал с секретаршей?

Мускулы вдоль его подбородка дрогнули, как будто он тоже сжался в ответ на вопрос, который он не хотел, чтобы был задан. Он молча пересек узкую комнату и поставил стеклянный стакан на одну из книжных полок. Пиджак исчез, рукава закатаны до локтей, галстук распущен, это лицо — он определенно был достоин женского обморока. Мойра ненавидела саму мысль об этом — ненавидела то, что у него был этот негласный способ отвлечь ее.

— Я сделал то, что делаю со всеми людьми, — тихо признался он, проводя кончиками пальцев по нескольким книгам, прежде чем повернуться и пригвоздить ее своим непоколебимым взглядом. — Я очаровал ее.

— Не хочешь уточнить?

— Некоторые демоны рождаются с определенными способностями, — сказал он ей, засунув руки в карманы и начав расхаживать взад-вперед из одного конца комнаты в другой — не более десяти или двенадцати футов, самое большее. — Я родился инкубом. Конечно, ты же знаешь, что мы черпаем силы у людей, чтобы выжить, но при этом отдаем немного самых себя. Наше прикосновение… электрическое. Оно волнующее. Захватывающее. Сексуальное возбуждение без проникновения, — он ухмыльнулся, когда она скорчила гримасу. — О, не смотри так. Это то, что мы делаем. Ты, должно быть, почувствовала это.

— Почувствовала что? — ее щеки потеплели. — Сексуальное возбуждение без проникновения? Нет. Не могу сказать, что почувствовала.

Он помолчал, нахмурив брови.

— Давай сейчас. Тебе не нужно стесняться этого. Это ощущение совершенно естественно. Это позволяет нашим, э-э, поставщикам быть податливее. Многие люди кончают только от одного прикосновения.

Мойра резко встала и двинулась вперед, прежде чем поняла, что так живо откликнулась на эту мысль. Как хорошо для этих женщин — иметь возможность испытать оргазм только от прикосновения инкуба. Как чертовски здорово.