Добыча (ЛП)

Затем последовали ее трусики, разрезанные с обеих сторон. Мойра инстинктивно скрестила ноги, но Дириэль заверил ее, что не будет их раздвигать; он взял самое длинное из своих жемчужных ожерелий и обвил его вокруг ее лодыжек, связав их — его точная формулировка была довольно сдержанной — казалось, он очень гордился собой, когда закончил.

Затем последовал ее свитер, разрезанный и разрезанный с меньшим изяществом, как будто он начинал терять терпение. И последнее, но не менее важное: ее бюстгальтер; он расстегнул застежку зубами, пока Мойра боролась с ним, затем с драматическим талантом скользнул вокруг нее и сорвал его спереди, бретельки защелкали на ее коже, когда они порвались.

— Ну, разве ты не выглядишь… — он поджал губы, рассматривая ее, со вздохом отбрасывая лифчик в сторону. — До боли заурядной. Не уверен, чего я ожидал…

Дириэль сделал круг вокруг нее, пока Мойра дрожала и боролась с новым приступом слез, ее кожа горела от смущения с головы до ног.

— Он тебя трахает?

Она дернулась, когда он ткнул ее в заднюю часть бедер — как судья, оценивающий выставочную собаку. Дириэль прекратил свое кружение после двух кругов, скривив рот от отвращения.

— Северус? Не так ли? Просто ужасные существа, инкубы. Они трахают все, у кого есть пульс, а тут еще ты… мерзость. Человек и ангел. Худшее сочетание полукровки, на мой взгляд. — Он поднял руки, снова улыбаясь. — Но полагаю, что я здесь не для того, чтобы судить его. Я здесь, чтобы решить, перережу ли я тебе горло сейчас или позже. — Дириэль хлопнул в ладоши, звук столкновения плоти был подобен грому. — Давай начнем.

Мойра хотела кое-что ему сказать, что-нибудь насмешливое, как делали героини во всех приключенческих книгах, когда злодей загонял их в угол. Она хотела быть храброй, быть язвительной, найти слабое место в бесцеремонной, садистской броне Дириэля и использовать ее для всего, что у нее было.

Но она не могла. Она просто стояла там, дрожа, не чувствуя своих рук, пальцев ног, в то время как ее сердце колотилось где-то в горле. Каждый раз, когда она приоткрывала рот, с ее языка не слетало ни слова — ни резкого возражения, ни небрежного комментария о том, что с ней все в порядке, и он ее ничуть не напугал. Потому что он это сделал. Дириэль держал ее обнаженной и прикованной неизвестно где. Ее ангельский свет решил быть застенчивым, и ее сил не хватило, чтобы разорвать оковы.

Теперь она чувствовала себя наивной, маленькой и глупой в равной мере, наконец осознав, насколько не в своей тарелке оказалась в этом новом мире.

Нежеланной тоже. Как нежеланный мужчина, ангел, который был ответственен за то, во что она превратилась.

Теперь, когда Дириэль стоял позади нее, она позволила своим слезам течь так тихо, как только могла, отчаянно пытаясь унять дрожь в теле. Два пальца ткнули ее в спину, поднимаясь вверх и останавливаясь между лопатками. Она резко вдохнула, когда он усилил давление, толкаясь, как будто что-то искал.

— Теперь, прямо здесь…

Мойра закричала — звук, раздиравший ее горло, — когда Дириэль вонзил в нее этот зазубренный нож. Укус каждого острого зуба, впивающегося в ее кожу — был подобен агонии. Одной рукой он схватил ее за плечо, пока она металась, но он продолжал и продолжал врезаться в нее. Тепло пробежало по ее спине, по ягодицам, вниз по бедрам; ей не нужно было смотреть, чтобы знать, что это кровь.

Еще один крик, когда он начал давить на другое плечо, а затем еще и еще. Каждый дюйм лезвия, каждый зубец, каждая рана. Она чувствовала все это. Северус заставил ее чувствовать себя наилучшей из возможных способов, а Дириэль — худшей.

— Ч-что ты делаешь? — она плакала, обмякнув, когда он наконец остановился — когда он наконец, казалось, отступил назад, возможно, чтобы полюбоваться своей работой. Мойре не нужно было спрашивать; она знала, что он делает. Пытает ее. Получает удовольствие. Хочет посмотреть, сможет ли он оставить на ней такой же шрам, как она оставила на нем.

Дириэль цыкнул на нее, положив руку на заднюю часть ее бедра, когда его взгляд обжег ее изодранную кожу.

— Перестань жаловаться. Все заживет. А теперь давайте посмотрим, как следует…

На этот раз у нее вырвался беззвучный крик, после того как нож со звоном упал на землю и его пальцы заняли свое место. Она извивалась и сжималась, ее нервы были в огне, голова затуманена, когда Дириэль вонзился в свежие раны. Мойра все ждала, что вот-вот упадет в обморок, наконец потеряет сознание и проснется несколько часов спустя, израненная, но живая.

Ее новое тело выдержало. Оно встретило боль — заставив почувствовать каждую ее частичку.

— Ага! — она услышала, как он снова хлопнул у нее за спиной, и через несколько секунд пальцы снова проникли в нее. — Вот они! Такие маленькие. Такие драгоценные.

Теперь ее колени полностью подогнулись, и она повисла там, опустив голову, дрожа, все ее тело горело.

— Ч-что?