Добыча: Всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть

Другой фактор – расширение игры финансовых инвесторов с нефтью и прочими сырьевыми товарами. Нефть рассматривается как класс активов, альтернативный акциям, облигациям и недвижимости, пенсионными и университетскими фондами и другими инвесторами, стремящимися к повышению доходности. Традиционные инвесторы в сырье, спекулянты и трейдеры также расширяют масштабы своих операций. Сложная роль финансовых игроков на нефтяном рынке уже привела к серьезнейшим спорам о том, какова же истинная роль инвестиций и спекуляций во взвинчивании цен на нефть. Слабеющий по отношению к евро и японской иене доллар также способствует росту цен на нефть и сырье, так как инвесторы хеджируются от снижения доллара[600]. Понятно, что превращение нефти в «финансовый инструмент» только усиливает волатильность цен.

Ожидания тоже стали важным фактором, так как с 2003 г. цена на нефть стабильно росла. Например, широко распространилась (особенно на финансовых рынках) уверенность в том, что спрос на нефть в Китае и Индии загонит цены «в космос» и в ближайшие несколько лет мир непременно столкнется с нехваткой нефти. Сочетание всех перечисленных факторов – спроса и предложения, геополитических аспектов, затрат, поведения финансовых рынков, ожиданий и спекуляций – привело к тому, что цена на нефть, составлявшая $30 за баррель в начале войны с Ираком, перепрыгнула через $100, $120, а затем и $145 за баррель. На ожиданиях надулся ценовой пузырь, который все больше отрывался от фундаментальных показателей. Но если цена растет, то спрос неизбежно снижается.

Нефтяным кризисам 1970-х гг. предшествовали определенные события: в 1973 г. – арабо-израильская война (так называемая «война Судного Дня») и нефтяное эмбарго, в 1978–1979 гг. – исламская революция в Иране. На сей раз, однако, выделить какое-то отдельное событие не представляется возможным, правда, никто не оспаривает тезис о том, что резкий рост цен на нефть сам по себе способен привести к нефтяному кризису. В Соединенных Штатах и Европе экономический удар усугубился в результате кредитного кризиса, охватившего ипотечный и, в более широком смысле, банковский сектор. Однако его последствия ощущались все сильнее и сильнее по всему миру. И только когда спрос на нефть заметно снизился под влиянием высоких цен, самого серьезного после Великой депрессии финансового кризиса и глобального экономического спада, цены резко пошли вниз.

Предшествующий кризису пятилетний рост цен на нефть сильно повлиял на глобальную экономику и значительно перераспределил доходы. Триллионы долларов перетекли из стран – импортеров нефти к странам-экспортерам, и это одно из самых значительных перераспределений доходов в истории мира. Аккумулирование нефтяных доходов на сберегательных счетах экспортеров – в их суверенных фондах национального благосостояния – превратило экспортеров в важных игроков мировой экономики.

Сдвиги в экономике привели и к политическим последствиям. Одна из главных тем настоящей книги – непрекращающаяся борьба между потребителями и производителями за власть и деньги, связанные с нефтью. Баланс в ней постоянно меняется. В эпоху высоких цен на авансцену выходит то, что называют ресурсным национализмом, который способен принимать самые разные формы. В некоторых странах принятие на правительственном уровне решений, необходимых для развития нефтяной отрасли, застопорилось, и как следствие замедлился поиск и разработка новых месторождений.

Национальные нефтяные компании

Как оказалось, реструктуризация мировой нефтяной промышленности, начавшаяся в конце 1990-х гг. с появлением компаний-сверхгигантов, – это только начало. При высоких ценах изменился баланс между «корпоративным» и «государственным». Добыча нефти сверхгигантами за собственный счет едва покрывает 15 % потребности рынка. Более 80 % мировых запасов нефти контролируется правительствами и их национальными нефтяными компаниями. В мире 16 компаний из крупнейших 20 находятся в государственной собственности[601]. Из этого следует, что все, происходящее на нефтяном рынке, в той или иной мере определяется решениями правительств. В целом национальные нефтяные компании уже заняли ключевые позиции в мировой нефтяной индустрии.