Добыча. Всемирная история борьбы за нефть, деньги и власть

«ПРИПЛЫЛИ К ПОБЕДЕ»

Неудача в Баку оказалась серьезным ударом для Германии. В октябре 1918 года германская армия исчерпала свои резервы. Германское высшее командование ожидало долгого топливного кризиса с наступлением зимы. В октябре в Берлине подсчитали: войну на море удастся продолжать лишь в течение шести — восьми месяцев. Военная промышленность исчерпает все ресурсы за два месяца. Общие запасы смазочных материалов иссякнут через шесть месяцев. Ограниченные операции на суше возможны лишь со строжайшим рационированием снабжения, однако воздушные и механизированные силы замрут через два месяца.

Достоверность этих оценок проверить не удалось, поскольку истощенная Германия капитулировала уже через месяц. Перемирие было подписано в пять утра 11 ноября 1918 года в Компьенском лесу, в вагоне маршала Фоша. Через шесть часов оно вступило в действие. Война закончилась.

Дней через десять британское правительство дало обед в Доме Ланкастера в Лондоне для Конференции союзников по нефти. Председательствовал знаменитый лорд Керзон. Когда-то он служил экспертом по Персии министерства иностранных дел и являлся вице-королем Индии. Из стратегических соображений он своей властью поддерживал нефтяное предприятие Д'Арси в Персии. Лорд Керзон входил в военное правительство и некоторое время занимал даже пост министра иностранных дел. На обеде он говорил собравшимся гостям, что «одной из наиболее поразительных вещей», которые ему случалось видеть во Франции и Фландрии во время войны, «были длинные колонны грузовиков». Это он громогласно заявил: «Дело союзников приплыло к победе на гребне нефтяной волны».

Сенатор Беранже, директор французского Генерального комитета по топливу, был еще красноречивее: «кровь земли» (нефть) была «кровью победы… Германия слишком полагалась на свое преимущество в железе и угле и недостаточно учла наше преимущество в нефти».

Беранже тогда же изрек пророчество: «Нефть была кровью войны, теперь ей предстоит стать кровью мира. Сейчас, в первые мирные дни, наше гражданское население, наша промышленность, наша торговля, наши фермеры — все просят больше нефти, всегда больше нефти; больше бензина, всегда больше бензина».

ГЛАВА 10. Дверь на Ближний Восток открыта: «Турецкая нефтяная компания»

Дней через десять после того, как Керзон и Беранже подняли тост за «кровь победы», французский премьер Жорж Клемансо приехал в Лондон, чтобы нанести визит премьер-министру Великобритании Дэвиду Ллойд Джорджу. Пушки молчали уже в течение трех недель, послевоенные вопросы требовали решения. Вопросы эти диктовались временем, и обойти их было нельзя: как реорганизовать послевоенный мир? Нефть неизбежно становилась частью мировой политики. И она более всего занимала умы Клемансо и Ллойд Джорджа, когда они проезжали среди ликующих толп по улицам Лондона. Великобритания хотела распространить свое влияние на Месопотамию — провинцию не существовавшей более Оттоманской империи, часть которой вошла после войны в государство Ирак. Этот район считался чрезвычайно перспективным с точки зрения нефтедобычи. Однако Франция тоже претендовала на одну из частей региона — Мосул, что к северо-западу от Багдада.

«Чего хочет Великобритания?» — такой вопрос задал Клемансо, когда два джентльмена наконец достигли французского посольства. «Откажется ли Франция от притязаний на Мосул в обмен на признание Великобританией французского контроля над соседней Сирией?» — спросил в свою очередь Ллойд Джордж. «Да, — ответил Клемансо, — если получит часть добычи нефти в Мосуле». На том и порешили.