Добыча зверя

Варфоломеев икнул и со страхом воззрился на лысого мужика. Не знаю, что там изобразила Хомяковская рожа, но пистолет ему отдали беспрепятственно. Ножи я оставила им. Вдруг на неприятеля напорются, хоть будет чем зарезаться.

– Значит так, – я многозначительно поглядела на этих двух «помощничков». – Варфоломеев, идешь вдоль реки до просеки, затем в сторону Архаевки. Выйдешь на дорогу, сообщишь. И чтобы муха не пролетела. Понял? – Уточнила.

– Так это ж километров двенадцать. – Возмутился мент.

– Вот и проветришься. – Хмыкнула я. – Лиговский, сейчас выходишь на поле и идешь вдоль межи, затем спустишься к пожарному пруду. Так же, выйдешь к Архаевке, позвонишь. – Велела я.

– А если на меня кабаны твои налетят? – Парень боязливо стрельнул глазками в Хомякова. Надо же, какие они при здоровом мужике смирные. Даже проклятиями не сыплют. Хотя, я этому недоохотоведу однажды отбила все, с чем он ко мне подкатывал. Ишь ты, близких отношений захотел, засранец.

– Не налетят. Они сейчас с обратной стороны болота пасутся. – Скривилась я. – Туда я пойду. Увидите какие следы, сразу сообщите мне. Ясно? – Я строго посмотрела на удрученных мужиков и отпустила с миром. – Идите.

Те понуро поплелись в разные стороны. Я же подхватила оружие и понесла все это дело в свой дом.

– Ты куда? – Хомяков тут же пристроился рядом. Ладно хоть ружья отбирать не стал.

– В сейф положу. – Тряхнула я прикладами.

– А они без огнестрела не сдохнут на бескрайних просторах твоего леса? – Он с сомнением покосился в сторону леса.

– Эти не должны. Ими даже волки побрезговали бы. – Хмыкнула я. – У нас рысь однажды у Лиговского отца поваляла, так даже не надкусила.

– У тебя тут и рыси водятся? – Хомяков нехорошо прищурился.

– Была одна. Умерла в прошлом году от старости, когда у нее клыки выпали. – Я привычно перепрыгнула через Чижика, который растянулся на утреннем солнце, чтобы погреть пузико. – Новые пока не пришли. Через реку видела парочку, так что это вопрос времени. – Хомяков громко хохотнул за моей спиной, пока я сгружала оружие в сейф. – Чего ты ржешь?

Лысый хохотнул еще раз.

– Ты прямо как Белоснежка. И звери тебя слушаются, и живешь тут в лесу с семью… нет, с девятью кабанами. – Теперь он заржал в голос.

Я же озадачилась тем, когда он успел свинячьи тушки подсчитать. Нахмурилась, проговорив про себя известную информацию.

– Их было десять. – Не согласилась я.

Хомяков резко помотал головой.

– Девять свиней, восемнадцать ушей, когда они удирали от меня в лес. – Он непримиримо сложил руки на груди.

Я вздохнула и прикрыла глаза. Так, раз, два, три…

– Твою мать! Если он кабана сожрал, я его сама на вертел насажу. – Я клацнула ружьем и быстро вышла из дома. – Барсик, выметайся. – Выгнала еще и енота, который сегодня планировал отоспаться в доме.

Хомяков тоже в помещении задерживаться не стал, хотя было у меня желание его закрыть на замок и шерстить лес одной.

– Куда идем? – Спросил мой лысый спутник, когда я направилась короткой дорогой к охотничьей сторожке.

– Туда. – Указала я подбородком в сторону осиновой рощицы.

Лес у меня здесь смешанный. Ближе к реке росли береза, осина, ольха, ивняк по самому берегу. В сторону Архаевки стояли сосны, за которыми тяжелой темной грядой шел ельник. Ох, какими белыми грибами он к осени разрождается! Крепенькие, целые, нож не идет. Зато в осиннике летом растут красношапочные подосиновики. В каждом перелеске свои плюсы. На самом берегу вон землянику ведрам можно собирать в сезон. Эх, жаль, что сейчас приходится ловить нелегалов, которые в мой лес пробрались, а не заниматься более приятными делами. И липовый цвет на поле бы собрать…

– А как долго идти? – Шепотом спросил меня Хомяков, безжалостно выводя и полумедитативного состояния, в которое я всегда погружалась при прогулке по лесу. Вот только обычно я одна была, а сейчас практически бесшумно рядом со мной тенью скользил лысый спецназовец.

– Полчаса. Ельник придется обходить. – Коротко бросила я, не сбавляя скорости.

Я не сразу поняла, что произошло, когда оказалась в воздухе. Хомяков просто схватил меня за шиворот и отшвырнул к ближайшему дереву. Я больно приложилась лопатками о ствол. Ладно хоть ружье с плеча слетело, а то этому полоумному пришлось бы мне новое покупать.

– Ты чего? – Прошипела, поднимаясь на ноги.

– Извини. Показалось, что ловушка. – Хомяков вытер лоб тыльной стороной ладони и занес ногу с тем, чтобы подойти ко мне.

– Замри! – Выставила руку вперед. Он послушно замер с поднятой ногой. – Шаг назад. Осторожно.

Он послушно убрал ногу и отступил. Я мягко скользнула к интересовавшему меня месту. С виду просто кочка, поросшая мхом, рядом с тропинкой. Вот только мха, кроме как на этой кочке, нигде видно не было. Да и это болотный мох, в достаточной сухом хвойном лесу растет другая порода. Зачем же такие глупости делать?

Я осторожно осмотрела кочку и даже понюхала ее. Пахло сырым железом и влажным картоном. Это плохо. Очень. Я еще раз осмотрелась.

– Идем к валуну. – Указала я на камень, торчащий из земли и прикрытый стволом трухлявого дерева, по которому ползали упитанные муравьи.