Добывайки на новом месте

– Да, я узнала, – еле слышно прошептала Арриэтта и добавила, заметив, что мать инстинктивно рванулась в сторону гетры: – Сиди тихо…

Потом они увидели лодку, плывшую по течению. Это был маленький ялик, тот самый, на котором Платтеры катали детей вокруг островка во времена «Чая на берегу реки». В ялике сидели двое. На фоне освещённого луной берега они казались большеголовыми и огромными. Вёсла в уключинах были подняты вверх. Более крупная фигура наклонилась вперёд. Снова раздался скрежет и плеск.

– Я никогда не думала, что ялик потечет, Сидни, – сказал первый голос.

– Это и неудивительно: ялик пролежал всю зиму. Как только доски разбухнут, течь прекратится.

Опять скрежет и плеск.

– Ох ты, черт возьми! Что-то вылетело через днище. Кажется, это сандвичи с бараниной…

– Я говорил тебе, Мейбл, что это будет нелегко.

– Это были такие вкусные сандвичи, Сидни: с кисло-сладким острым соусом и овощами.

Голоса смолкли, и Арриэтта затаила дыхание, тревожно глядя, как ялик проплывает мимо.

Через некоторое время раздался тот же голос:

– Всё в порядке, Сидни: это были всего лишь крутые яйца.

И снова наступила тишина, которую нарушали только скрежет и плеск. Арриэтта повернула голову, увидела, как вдоль гетры к ним пробирается Под, приложив палец к губам, и послушно замерла.

Когда отец опустился рядом, они снова услышали плеск вёсел. Под, склонив голову к плечу, спокойно слушал, а спустя мгновение, воспользовавшись этим звуком, спросил:

– Они проплыли?

Арриэтта, пытаясь справиться с сердцебиением, кивнула.

– Значит, всё в порядке, – буднично сказал отец.

Арриэтта схватила его за руку.

– Ах, папа…

– Ну-ну, успокойся: всё уже позади. Слышишь? Они скоро поднимут весла…

И тут же до них донёсся стук весел, которые вынули из уключин, а вслед за ним – голос Мейбл, уже далёкий, но отчётливо слышный над ручьем:

– Потише, Сидни, прошу тебя, не то старый Потт услышит!

– Не бойся! – отозвался мистер Платтер. – Он глух как телеграфный столб, да и спит давно: свет у него не горит. Я бы тоже пару часиков поспал…

Добывайки услышали, как он зевнул, и Арриэтта спросила с надеждой:

– Они могут утонуть?

– Боюсь, что нет, – вздохнул Под.

И снова до них донёсся голос Мейбл:

– Мне что, так и вычерпывать воду всю ночь?

– Как сказать, – ответил ей мистер Платтер.

Затем раздались перешёптывания, лёгкий треск и шорох: они о чём-то переговаривались, но Арриэтта и Под слышали только отдельные реплики:

– Не могу достать носовой фалинь… тут какие-то зонтики…

– Слишком много всего…

И вдруг тишину разорвал возмущённый голос мистера Платтера:

– Слишком много всего?! Утром будешь благодарить Небеса, что эти вещи у тебя есть, Мейбл! Я ведь говорил, зачем мы здесь? Говорил?

Ответа не последовало, и скрипучий голос зазвучал снова:

– Мы в засаде! Именно так: здесь мы в засаде! Сегодня ночью, завтра ночью и, если потребуется, в следующую тоже…

– Ох, Сидни…

Добывайки, слушавшие очень внимательно, уловили в этом возгласе нотку испуга.

– Мы найдём их и вернём обратно, Мейбл, или умрём. Ну или… – Мистер Платтер чуть замялся. – Или умрёт кто-то другой…

– Кто-то другой? О нет, Сидни! Похищение там или засада ещё куда ни шло, но то, что ты предлагаешь сейчас… Нет, дорогой, на это я не согласна!

Так как мистер Платтер сразу не ответил, она, запинаясь, добавила:

– Если ты понимаешь, что я имею в виду…

– Возможно, это и не понадобится, – наконец пробормотал мистер Платтер.

Снова раздался скрип, потом стук дерева о дерево, плеск воды… и испуганный вопль миссис Платтер:

– Осторожней, Сидни! Ты едва не выбросил меня за борт!

– Они привязывают ялик, – шепнул Под. – Нам пора!

Спиллер подошёл к ним, как всегда, бесшумно, и теперь стоял рядом на корме с шестом в руках.

– Вы обе, хватайтесь за камыши! Давай, Арриэтта… – скомандовал Под. – Вот так, хорошо. Теперь тяните, только аккуратно…

Медленно-медленно они выбрались из камышей кормой вперёд на более открытую воду, как вдруг стало совсем темно, так же, как было в камышах.

– Я совсем ничего не вижу, – испуганно прошептала Хомили и поднялась; с рук её стекала холодная вода, голос дрожал.

– Они, к счастью, тоже, – шепнул ей в ответ Под. – Стой там, где стоишь, Хомили. Давай, Спиллер!

И барка рванулась вперёд. Арриэтта подняла голову. Звёзды по-прежнему ярко сияли, но луну закрыло облако. Арриэтта почувствовала, как барка резко развернулась и двинулась вперёд против течения, и обернулась, но почти ничего не увидела: ниже ограды всё скрывала тьма. О благословенное облако! О благословенная бесшумная вязальная спица в руках Спиллера, которая толкает их вперёд! Вверх по течению, кормой вперёд, не имеет значения: они уплывают прочь!

В это мгновение последняя тонкая пелена облака освободила луну, и её мягкое сияние снова заструилось на землю. Арриэтта могла теперь видеть лица родителей, а оглянувшись назад – изгородь из колючей проволоки, серебристой в лунном свете, и движущиеся тени рядом с ней. Но если она их видит, то и они могут заметить барку. Арриэтта повернулась к отцу и увидела, что он тоже смотрит на изгородь.

– Ох, папа, как ты думаешь, они нас видят?