Дочь адмирала

Она заснула в его объятиях, положив голову ему на плечо. Прислушиваясь к ее спокойному, ровному дыханию, он чувствовал себя счастливым. Вот это и есть любовь, сказал он себе. Просто чувствовать радость, прислушиваясь к тихому дыханию человека, который для тебя — весь мир. Так просто. Так естественно.

Она пошевелилась во сне. Он коснулся губами ее лба.

Когда она проснулась, они решили пешком отправиться к ней домой. Это проще, чем ехать туда на машине.

По улице Горького, тяжело громыхая гусеницами, двигались, словно огромные неуклюжие слоны, танки, готовившиеся к предстоящему на следующий день параду на Красной площади. Колонна растянулась так далеко, что конца ее не было видно.

Войдя в квартиру, Джек закрыл окно, но шум от колонны танков по-прежнему проникал в комнату. Они перешли в ее крохотную спальню и стали раздеваться.

В постели Джек нежно обнял ее.

— Моя жена, — прошептал он.

Она улыбнулась в темноте.

— Сегодня я понесу ребенка, — сказала она.

— Откуда ты знаешь? — рассмеялся он.

— Знаю.

— Тогда самое правильное, — сказал он, — назвать нашего ребенка в честь славной победы. Если это будет мальчик, давай назовем его Виктором. А если девочка - Викторией.

Прошло две недели. Однажды, заехав к Зое, чтобы вместе пообедать, Джек застал ее в слезах.

— Что случилось?

— Я уезжаю.

— Куда? Когда?

— Завтра. Мне сказали, что мне надо ехать на гастроли по черноморским городам. Выступать в госпиталях. Перед солдатами.

— Надолго?

— Не знаю. На три недели. Может, на месяц.

Джек приподнял ее мокрое от слез лицо и поцеловал.

— Я буду ужасно скучать, но ведь не навсегда же мы расстаемся.

Она взяла протянутый им платок.

— Мне эти дни покажутся вечностью.

— Нет, — сказал Джек. — Ты актриса, ты склонна все драматизировать. Ты будешь там так занята, что время пролетит незаметно.

Он не знал, что еще сказать ей в утешение. Что касается его самого, то он понимал, что говорит неправду. Мысль о расставании с Зоей причиняла боль, и чувство это было для него новым. Это озадачило: вся его жизнь состояла из одних расставаний — с женами, с детьми, с друзьями, с теми местами, которые он считал своим домом, — но никогда еще он не испытывал при этом боли.

— Я уже скучаю по тебе, — сказала Зоя.

— А я буду скучать до той минуты, пока ты не вернешься ко мне. — Джек снова поцеловал ее, заставив себя улыбнуться.

На следующее утро он проснулся в шесть и стал поспешно одеваться в темноте. В 7.30 за ней придет машина, вряд ли ему следует присутствовать при этом. Он изо всех сил старался не шуметь, и все же она пошевелилась во сне.

Одевшись, он наклонился к ней и поцеловал.

— Моя жена, — прошептал он.

У него дома все еще спали. Джек сел в гостиной на стул у рояля и стал смотреть, как над Красной площадью встает солнце. В это утро открывавшийся перед ним вид не тронул его. И хотя наконец пришла весна, город казался серым и холодным. Выкурив очередную сигарету, он посмотрел на часы. 7.35. Значит, она уже уехала. Москва вновь стала для него чужой.

Он услышал, как в спальне насвистывает что-то, одеваясь, один из его соседей. И тут же раздался резкий стук в дверь.

Джек бросился открывать. Почему-то он был уверен, это Зоя. Что-то произошло, и она не поехала на гастроли. Пришла сообщить ему эту новость. Но на пороге стоял сотрудник американского посольства.

— Капитан Джексон Р.

— Тэйт? — мрачно спросил он.

Джек кивнул Американец протянул ему конверт.

— Что это? — спросил Джек.

— Приказ о высылке вас из страны. Советское правительство объявило вас персоной нон грата. Вам следует покинуть Советский Союз в течение сорока восьми часов.

— Что? — Джек не поверил своим ушам. — В чем я провинился?

Американец покачал головой.

— Я не знаю, да и они не объясняли. Но приказ есть приказ.

— Ничего не понимаю.

— Мы тоже, но ничего не поделаешь. Я бы советовал вам сегодня же завершить все ваши дела. Морское ведомство уже уведомлено, вопрос о вашем новом назначении решается. Завтра утром вы получите предписание на этот счет.

Кивнув на прощание, сотрудник посольства удалился. Джек прошел в свою комнату и, ошеломленный, опустился на кровать. Он распечатал конверт и прочел вложенную в него бумагу. Ничего более того, что ему уже сообщил сотрудник посольства, она ему не сказала.

Закурив сигарету, он попытался обдумать случившееся. Даже у русских, которых он редко понимал до конца, должна быть какая-то веская причина для такого решения. Но какая? Связана ли она хоть как-то с его работой? Нет, в этом нет никакого смысла. Даже если они не хотят строить аэродром в Сибири, это не причина для выдворения его из страны. Они могут и дальше продолжать тянуть время, сваливая вину на других; делать все, чтобы чертов проект никогда не был осуществлен, что, собственно, сейчас и происходит.

Скорее всего, это каким-то образом имеет отношение к Зое. Да, это единственное разумное объяснение. Отослать ее на гастроли и в ее отсутствие вышвырнуть из страны ее возлюбленного. Таким простым путем знаменитую русскую кинозвезду уберегут от порочащей её связи с американцем.