Дочь адмирала

Еще один летний день, вечереет. Больше всего я любила лето за то, что могла не сидеть целыми днями одна. Нине не нужно ходить в школу, и она остается со мной. Нина не только моя сестра, она мой единственный друг на всем белом свете. Юру я не считала своим другом: он на десять лет старше, и к тому же он — мальчик. Он, конечно же, мой брат, и все же существо совсем другой породы, он такой замечательный, что мне трудно определиться в своих чувствах к нему. А если бы и определилась, это мало что меняло, потому что в глазах Юры я оставалась маленькой девочкой, ребенком, которому положено уделять внимание только в свободное от других дел время.

Как-то мы сидели с Ниной на крошечной лужайке перед нашим домом и ели «катышки» — так мы прозвали семена полевых цветов, которые собирали и поедали в больших количествах, воображая при этом, что принимаем гостей в нашем московском доме и угощаем этим лакомством самых именитых из них. Семена были горьковатые на вкус, но мы все равно их ели. Более удачной игрушки, чем эти семена, было не придумать, и более удачной игры из «катышков» — тоже. Она как нельзя лучше помогала скоротать время до прихода мамы.

Грязная улица, шедшая через все Полудино, была пустынна. Женщины уже вернулись с работы домой и готовили ужин. Полуденный зной миновал, в воздухе повеяло легким предвечерним ветерком.

Вдруг мы услышали шум мотора. Когда в Полудино раздавался звук приближающегося автомобиля, все настораживались: машины там были большой редкостью. Те немногие, что появлялись, принадлежали в основном местному начальству и милицейским чинам, главным образом сотрудникам НКВД. Поднимая клубы пыли, к нам приближался джип.

К нашему изумлению, джип остановился возле нас и из него вышли двое — казах и русский, оба в штатском. Улыбаясь, мужчины подошли к нам.

— Здравствуйте, девочки, — сказал один.

Онемев от потрясения, мы кивнули. Мы не привыкли, чтобы к нам обращались незнакомые люди, а тем более так по-дружески.

Другой сказал:

— Мы только что видели вашу маму. Она просила передать, что задержится на работе и чтобы вы не беспокоились.

Мы снова кивнули. Первый уселся перед нами на корточки и сказал:

— Вы когда-нибудь катались на машине? Хотите прокатиться?

Словно небеса разверзлись и сам Господь Бог улыбнулся нам с высот своих! Прокатиться в настоящем автомобиле! Мы с Ниной вскочили и пулей бросились к машине. Только бы они не передумали. Нина залезла в машину самостоятельно, для меня же подножка оказалась слишком высокой. Один из них приподнял меня и усадил на боковое сиденье, рядом с Ниной.

Казах сел за руль, русский уселся на мягкое сиденье рядом с ним, и мы тронулись.

Джип ехал по изрезанной колеями деревенской улице, и с моего высокого сиденья все представлялось совсем не таким, как обычно. Каждому встречному мы кричали, размахивая руками, только бы нас увидели в машине!

Все было нам в диковинку и клубы пыли, закрывавшие от нас деревню, и приятное ощущение ветерка, треплющего платья и косички. Мы миновали два магазина, своеобразный торговый центр Полудино, еще немного, и дома остались позади.

— Настоящее путешествие! — хихикнула я.

Нина согласно кивнула:

— Это уже конец деревни. Сейчас они повернут назад.

Но они не повернули. Машина уже мчалась по голой степи, трясясь и подскакивая на ухабах. Оглянувшись назад, мы разглядели далеко позади крохотные пятнышки последних деревенских домов. Крутом высились заросли полыни, перемежавшиеся яркими прогалинами желтых полевых цветов. Машина не снижала скорости. Нас охватил страх.

— Куда мы едем? — спросила Нина. — Может, лучше вернемся?

Водитель даже не повернул головы. Солнце уже стало темно-красным, облака окрасились в предзакатные тона. Мы прижались друг к другу, словно ища защиты.

Внезапно, без всякого предупреждения, джип съехал с дороги и помчался по высокой траве. Чтобы не упасть, мы ухватились за спинку переднего сиденья. Вдруг джип остановился, русский вышел из машины. И прежде чем мы осознали, что произошло, он выкинул нас из машины в траву выше нашей головы. И залез обратно в джип.

— Хорошо прокатились? Ну, до свиданья.

Мы не произнесли ни слова. Только молча смотрели, как казах крутанул руль, дернул какую-то палку и машина в считанные секунды исчезла из виду. Мы остались одни, две маленькие глупенькие девочки, которые напрочь забыли о том, что наказывала им мама и как велела себя вести с незнакомыми людьми. И все ради того, чтобы прокатиться в автомобиле!

Крутом царила тишина, только трава шелестела на ветру. Шум мотора замер где-то вдалеке. Мы остались одни, и вот-вот должна была наступить ночь. Нину охватил ужас.

— Что нам делать? Куда идти? Где наша деревня?

Она была старше меня на пять лет и обращалась ко мне за советом. Я попыталась собраться с мыслями. Должен же быть какой-то выход, но какой? И тут меня осенило.

— Надо идти по следу, который оставила в траве машина. Он выведет нас на дорогу.