Дочь алхимика

Снова шаги, затем тихий шорох одежды, когда они обняли друг друга.

Наконец Фридрих сказал:

— Кристофер должен исчезнуть отсюда. Хотя бы ради Даниеля.

— Бедный Даниель! Я так беспокоюсь о нем. Он такой слабый и чувствительный. Даже представить себе не могу, чем он занимается весь день на этом маяке.

— Ты боишься, что он может опять попытаться покончить с собой?

— С тех пор, как Аура уехала отсюда, я только об этом и думаю. Каждый день, каждый час только об этом и думаю. — Она тихо заплакала.

— Тем важнее избавиться от Кристофера. Чем он вообще занимается целый день на чердаке с Нестором?

— Откуда я знаю! Наверное, помогает ему в том… в том, чем занимается у себя наверху Нестор. Я уже много лет не была в этой каморке, и не удивлюсь, если он уже давно мертв.

— Может, пришло время снова посетить его?

Голос Шарлоты зазвучал испуганно.

— Ты хочешь идти к нему? К Нестору?

— А почему бы и нет? Все, на что он способен, это выругать меня. Может, все изменится, если я расскажу ему о маленьких интригах его любимчика.

— Я не уверена, что Нестор не стоит за всем этим.

— А Сильветта?

— Она ничего для него не значит, ты же знаешь. Он бы спокойно отнесся к тому, что она узнает правду, даже если правда ее убьет.

На какое-то время воцарилась тишина. Кристофер почти не решался вздохнуть, из страха, что эти двое могут заметить его за дверью.

Затем Фридрих сказал:

— Я пойду к Кристоферу рано утром. И уж я разберусь с ним.

— Вряд ли это поможет, если его поколотить.

— Поколотить? Нет, боюсь он уже вышел из этого возраста. — Он горько рассмеялся. — Я пригрожу ему, скажу, что утоплю его в море.

— Ты говоришь глупости.

— Кто для тебя важнее? Он или Сильветта? — Когда Шарлота не ответила, Фридрих продолжил уже спокойнее: — Он ведь совсем не оставил нам выбора?

— И зачем я только привезла его сюда!

— Прекрати упрекать себя. Ты же сама сказала, что он изменился. Он ведь не был таким, когда ты его забрала.

— Нет, конечно, нет.

— Кто бы мог подумать, что из него получится дальше.

— Это влияние Нестора, поверь мне. У Нестора есть сила, чтобы сделать подобное с кем-нибудь. Он меняет людей, он…

— Нестор отшельник, — резко перебил её Фридрих, — а, может, даже и преступник. Но он не колдун. Если Кристофер и в самом деле так изменился, как ты говоришь, тогда причина заложена в нем самом, не в Несторе.

Так какое-то время они все говорили об одном и том же: Шарлота постоянно упрекала Нестора в своем несчастии, в то время как Фридрих пытался то утешить её, то урезонить. Его переменчивое настроение подчеркивало его неуверенность.

Кристофер довольно ухмылялся.

Наконец Шарлота объявила, что уже поздно и она хочет вернуться назад. Фридрих сделал слабую попытку отговорить её.

— Хорошо, иди, — сказал он, когда она настояла на своем. — Только оставь ключ в замке, я еще уберу одеяла.

Кристофер прислушался к шагам своей приемной матери, которая удалялась по лестнице к потайному ходу. Через две минуты он был уверен, что Фридрих остался один, а Шарлота уже ничего не услышит.

Он размахнулся и со всей силы ударил по двери. Одна створка с грохотом ударилась о стену, взметнулась пыль.

Фридрих испуганно вздрогнул, но, надо отдать ему должное, быстро пришел в себя, и невозмутимо через завесу пыли устремил взгляд на Кристофера.

— Итак, — тихо сказал он. — Полагаю, ты все слышал, не так ли?

— Самое основное, — сухо ответил Кристофер. — И самое важное. Если я верно припоминаю, вы хотели утопить меня в море.

— Хорошо, что ты это услышал, это сэкономит мне время на повторение. Угрозы звучат так глупо, когда человек взбешен, ты не находишь?

Кристоферу вдруг пришла в голову мысль, что его невежливое появление было ошибкой. Барон объездил многие колонии, сталкивался с чужеземными нравами и их носителями, а тут Кристофер хотел произвести на него впечатление какой-то распахнутой дверью? Желание сбежать оттуда стало почти непреодолимым, но одновременно в нем начал расти неосознанный гнев, как будто слова Фридриха открыли в нем нетронутый водоем ярости; оттуда медленно-медленно начали появляться первые капли, а за ними рвался к выходу бушующий поток.

Их отделяло друг от друга не более пяти шагов. Барон стоял в центре звезды из каменных столов, на которые в древности клали гробы. Кристофер все еще стоял в дверях. Ему было ясно, что он должен сделать первый шаг: если сейчас отступить, то это значит добровольно покинуть замок сегодняшней ночью.

«Нестор, — нерешительно подумал он, — почему ты мне не поможешь?» Никто не ответил, но все же его тело вдруг наполнилось жаром, словно новая сила стремительно потекла по его членам.

— Вы говорили об этом всерьез? — спросил он настороженно. — Вы действительно думаете о том, чтобы убить меня?

— Ты будешь бы не первым. — Барон подобрался как хищная кошка. Его широкие плечи напряглись, черты лица стали тверже. — Ты заварил такую кашу, что уже не знаешь как дальше быть, не так ли, мой мальчик? И вот мы стоим, друг напротив друга, как два горных барана и не знаем, как себя вести.

— Вы действительно хотите, чтобы Сильветта узнала, что вы её отец?

Фридрих звонко расхохотался.