Дочь Белого Волка

Серый Брат помахал мне лапой, едва ли не салютуя в манере римских гладиаторов, и, обернувшись к своим, резко прорычал что-то в повелительном тоне. Волки ответили слаженным воем, в едином порыве сорвались с места и исчезли в лесу. Как я понимаю, это отнюдь не значит, что они сняли охрану. Просто следить из засады всегда удобнее и проще. Не будем им мешать по-своему исполнять мои приказания: всё-таки звери не люди, у них всё немного иначе…

Мы вернулись в родной замок Кость неспешной прогулочной рысью. Эд разглагольствовал о своих прошлых победах и походах, я же большую часть пути просто отмалчивался, мне нечего было ему сказать. А криво улыбаться, в сотый раз слушая одно и то же, крайне утомительно.

Во-первых, большая часть героических деяний его ближайшей родни достаточно точно описана в Старших Эддах. Ничего такого уж нового он мне не сообщит, разве что малозначительные детали, да и те скорее всего хвастливо преувеличены.

Нет, я не спорю, что он и тогда был велик, и сейчас парень хоть куда! По крайней мере, если бы он выступал на гладиаторских боях, я бы знал, на кого делать ставку десять к одному.

Собственно, если без шуточек, то он был единственным правомочным наследником старины Одина. Случись что с отцом богов, именно наш скромный псих дядя Эдик наследовал бы трон Асгарда, и, быть может, именно поэтому моя жена собиралась его убить. Ничего личного, никаких обид, просто борьба за власть…

– Ставр, тебе не кажется, что у нас проблемы? – Мой родственничек по жениной линии толкнул меня рукой.

– Да?! – не сразу опомнился я, вглядываясь в остроконечные вершины башен. На самой высокой, сторожевой, плескался чёрный флаг. Приглядевшись, можно было узнать в нём плащ Седрика. Ну вот какого северного мха им так неймётся?

Замок встретил нас подозрительной тишиной, чёрными тряпками, скорбными лицами слуг и воинов. Опустивший голову Седрик стыдился поднять на меня глаза.

– Кто? – тихо спросил я.

– А у вас крепкое сердце, сир?

– Хельга… – ахнул я.

– Вы с ума сошли?! – ужаснулся он, широко перекрестился, призывая в свидетели само Небо, и продолжил: – Как у вас вообще язык не отсох говорить такие вещи?!

– Седрик, умоляю, что случилось? Почему замок в трауре, кто умер? – Я сгрёб его за грудки и встряхнул, как Мичурин грушу. – Говори, или я тебя уволю!!!

– Меня? Вашего самого верного, старого и преданного слугу? Вот, значит, как?! – Старый воин пустил слезу, рывком сбросил мой захват и, не оборачиваясь, пошёл прочь.

– По-моему, ты его крепко обидел, – дипломатично констатировал очевидное бывший северный бог. – Я догоню его и успокою, а ты выясни, по кому сегодня тризна.

– В смысле плачем или пляшем?

– Пляшем, – уверенно подтвердил Эд, махая кому-то рукой.

Я обернулся: из окна кухни высунулись две счастливые физиономии – моя Хельга и чернокудрая дампир. Кого не хватает? Угадайте.

– Леди Мелисса…

Вот поверьте, в первый момент я чуть не запел «Славься, Отечество наше свободное-е!», потому что вот она, свобода-а-а!!! Мгновением позже сквозь толпу ликующих мыслей протолкалась одна, самая реалистичная, практичная, в строгом партикулярном костюмчике, с самым акульим выражением лица, и мне сразу стало тошно…

– Как она умерла? Свидетели? Факты? Обстоятельства? Кто будет отвечать за то, что прекрасная леди Мелисса, целых четырежды (или больше?) вдова, благородная мать, сестра, тётушка, бабушка как минимум восьми дворянских родов всего королевства (условное понятие, но пусть), неожиданно и скоропостижно скончалась (вернее, отбросила копыта) в замке Кость вольного лорда Белхорста из клана Белого Волка, который, по уверению святой инквизиции, чернокнижник и колдун, не пускающий замуж собственную красавицу-дочь?! Уф…

Мысль была настолько длинной и противоречивой, что под конец я просто выдохся. В последнее время длинные мысли вызывают у меня скуку и раздражение. Причём не нервное, а реальное – высыпает этакая мелкая сеть красных пятнышек по всей шее, и никакими антиаллергенными таблетками эту дрянь не сведёшь. Пить мне нельзя, валерьянка помогает слабо, пустырник тоже на спирту, что прикажете делать?

Обычно я успокаиваюсь, углубляясь в таинственные дебри подделок и полуоригиналов в суровых дебрях антикварного мира. Отсутствие клейм или, наоборот, слишком много клейм, присутствие одного лишнего сантиметра в длине рукояти, неровная патина, знак кавказской гурды на немецком клинке Таннера, русский узор на балканский рукояти «крысиного хвоста» – всё это завораживает и умиротворяет, как и тихое коллекционирование марок. Релакс…

– Всё, всё, всё. – Я затряс головой, старательно избавляясь от всех прочих проблем и сосредотачиваясь на главном. – Кто-нибудь может мне внятно объяснить, что случилось с леди Мелиссой?!

– И вам станет от этого легче, сир? – Из-за угла конюшни показался в хлам пьяный Седрик, которого пытался удержать Эд. – Уверены? Да?! А если я скажу, что старушку пришибла всеми нами любимая миледи Хельга? А? А?!

На мгновение я потерял дар речи. Моя нежная дочь выпорхнула из кухни, протиснувшись через то же узкое окно, и бросилась мне навстречу.