Дочь человечья, или Это я, Ольга (СИ)

Но я знаю и другие истории. Как-то видела своего израильского знакомого, он тоже бывший наркоман. Он бросил сам. Не знаю, как ему это удалось, но он бросил без врачей. Он нашел в себе какую-то волну, медитировал, заново переживал свою жизнь, и настал момент, когда он это все пережил и выжал из себя, и оно прекратилось само собой. И он потом еще помог многим людям. И в него я верю. Это другое состояние - не ремиссия, когда ты годами хочешь наркотиков и терпишь. Ему этого уже просто не нужно. Он мне еще много интересного рассказал. У него была довольно бурная бандитская юность. И однажды во время медитации он ярко вспомнил, увидел лица всех своих жертв, лицо каждого человека, все ситуации. И он говорил, что ему было так невыносимо стыдно! Очень долго и невыносимо стыдно. Но после этого тяжелое прошлое отпустило его навсегда. Наверное, это и есть настоящее покаяние. Но такие глубинные вещи происходят очень редко, это Божий дар, который дается не каждому. А что делать всем остальным? Я не знаю рецепта, так что лучше в это вообще не лезть.

Столь же часто спрашивают, как мне в голову пришло, чтобы Джа пускал "трамвай из болота в рай". А дело-то было так. В то время я только буквально раз видела Олди и почему-то решила помочь ему сделать концерт - у меня была такая возможность в каком-то клубе студенческом, но сама я не могла присутствовать на этом концерте и должна была, приехав к началу, уехать и потом вернуться к концу. А находился клуб за несколько остановок трамвая от метро. Было холодно, ветер, я долго ждала трамвая. И был очень странный такой момент - я стою на пронзительном ветру у трамвайных рельсов, и мне пришла эта фраза, и я ее таким дрожащим замерзшим корявым почерком записала себе в тетрадь. Слова эти просто на меня упали. Я их никак не сочиняла. В голову они мне пришли в готовом виде. Так что взялись они, наверное, из холода трамвайных рельсов и концерта Олди, на котором меня не было.

Много слухов было и о моей принадлежности к движению хиппи. Да, внутренний интерес, родство душ с хиппи у меня были. Мне тоже присуща тяга к красоте и свободе. Но я никогда не была хиппи в том смысле, чтобы по трассе ездить, аскать прайс на вайн, запивать пивом седуксен и заниматься фри лавом. И вообще, я никогда не была из какой-то тусовки. Живет себе человек потихонечку, а кому-то хочется его посадить в колбу, выварить в кислоте, выпарить до сухого остатка, и чтобы все было понятно. А в жизни ничего понятно не бывает.

Я все время живу с мыслью - в каких отношениях находится тело и душа? Какой неразрывный и трагический союз противоположностей! Все материальное исчезает. Душа - остается. Что было в мыслях, в творчестве - не стареет и не меняется. Существует вечно. Я когда-то поняла, что меня нельзя ограбить. Все мое всегда со мной. Меня нельзя будет убить, если я успею оставить свои песни людям - в записях, в съемках. Поэтому я всегда так тороплюсь жить. И верю в бессмертие, в переселение душ.

Когда человек пишет, он, конечно же, не от себя пишет. Что такое человек? Слабое, грешное, ограниченное создание. Но когда человек сочиняет музыку, стихи, занимается творчеством в любом виде, он подключается к какому-то космическому каналу. Он общается с Богом. Так евангелисты записывали Библию. Воспринимаешь то, что льется на тебя. А льется оно на всю Землю. Во все времена.

И я считаю, что слова - это очень мощная вещь. В начале было слово. Как писал Маяковский: "От слов таких срываются гроба шагать четверкою своих дубовых ножек".

Каждое слово - это поступок. Если ты говоришь доброе слово, то ты совершаешь добрый поступок, если ты говоришь злое слово, то ты совершаешь злой поступок. В приниципе, говорят, лучшее слово - это молчание, потому, что в этот момент мы даем говорить Богу. Но Бог-то нас сотворил зачем-то, он нам дал возможность действовать, творить, и я думаю, он ждет от нас действий. Идеальный способ общения с Богом - не только молчание, но еще и действие - оно может выражаться в разных формах, но слово все-таки одно из начальных. Разумеется, поэт знает цену словам и знает о том, что империи падают, правители приходят и уходят, войны выигрываются и проигрываются, гигантские здания строятся и рушатся, а слово остается. Оно - нетленно. Слово поэта, слово великого писателя. Это, в принципе, не только, конечно, слово, а вообще нематериальное творчество - типа музыки, вот это очень все сильные вещи. Они как бы и для Бога, и для человека. От Бога в них есть нетленность, но от человека в них все же есть смертность - если нет слушателя и нет исполнителя, то произведение молчит и умирает.