Дочь Дроу

Нагнувшись, Нисстир вытянул его, и принюхался к наконечнику. Отличительный запах сонного яда дроу — зелья, черпавшего силу в магии Подземья — все еще присутствовал на оружии.

«Она в самом деле сумела!» прошептал маг.

Открытие настолько порадовало Нисстира, что пинки, которыми он разбудил охотников были куда мягче, чем оказались бы иначе. Яд, сваливший их, действовал всего несколько часов, так что скорее всего Лириэль не могла уйти далеко. Точнее, не могла уйти далеко пешком. Нисстир молился, чтобы Лириэль не исчезла отсюда использовав магию. Есть способы проследить магов, следовавших по серебристым путям волшебства, но они лежали за пределами даже его возможностей.

Радостный крик ворвался в беспокойное течение его мыслей. Горлист звал его, и указывал на слабые отметины эльфийской ноги.

Нисстир подошел, одновременно яростными жестами бесшумного языка напоминая молодому воину о необходимости соблюдать осторожность. Горлист согласно кивал, но сквозь нравоучения прошел со всем терпением готовой к полету стрелы.

Быстро поняв бесплодность дальнейших попыток, Нисстир сделал дозволяющий жест, пуская дроу в погоню. Однако при этом строго указал, что будет держаться рядом с Горлистом. Теперь, зная всю ценность Лириэль, Нисстир не собирался терять ее из-за жажды мести, охватившей его сына.

Странно, подумал Нисстир, что гнев Горлиста сосредоточился на Лириэль, а не на человеке, который так серьезно ранил его. На ходу мысли мага вновь возвращались к этому необычному человеку, и амулету, ранее носимому им, а теперь принадлежащему Лириэль.

Он так же строил догадки о том, что общего могут иметь два таких разных создания. Они явно встречались, ибо для кого еще мог предназначаться тщательно созданное Лириэль фальшивое поле боя, призванное отвратить преследователя от путешествия в Подземье? Она знала человека, и боялась его; это было ясно. Но как они встретились, и что может случиться, если они встретятся вновь? Совершенно невозможно, чтобы гордая женщина Баэнре соединила усилия с человеческим мужчиной, и очень хорошо. Мага совсем не прельщала перспектива совместной работы магии темных эльфов и невероятной боевой ярости человека. У Ваэрауна не так много последователей, чтобы рисковать ими против такой силы!

Весь день Лириэль и Федор по очереди несли стражу и отдыхали. Дроу доверилась своему магическому кругу как защите от чужого глаза, но от физического нападения он спасти не мог. Оба путешественника оставались настороже, и не только к окружавшим их опасностям, но и друг к другу.

Поскольку спать они не могли, они разговаривали. Федор рассказывал одну за другой истории. Некоторые повествовали о героических подвигах, другие были просто комичными, но во всех были множественные слои значения, интриговавшие дроу. Столь же интересовала ее и постоянно возникавшая тема: сравнение, которое Федор постоянно проводил между «теми кто думает и теми кто мечтает». Дроу — за исключением неуклонно убывавшего меньшинства, отдыхавшего в эльфийской медитации — не мечтали, ни наяву, ни во сне. Они думали, планировали, строили заговоры, а потом спали. Лириэль сама не входила в транс, но задумалась, не может ли ее решимость следовать по пути создания руны считаться своего рода грезой. Если так, возможно она и сама в сердце своем мечтательница. Подобная идея, абсолютно чуждая дроу Мензоберранзана, тем не менее, вполне подходила ей, заполняя пустоту, о которой она прежде даже не подозревала.

Так же как и смех, который они разделяли друг с другом не однажды в тот день. То серьезный, то веселый, Федор глядел на мир с лукавым юмором, не слишком отличным от ее собственного. Его глубокий басистый хохот часто вторил ей. Пути дроу были иными, юмор для темных эльфов был чаще всего состязанием, удовольствием, которое один получал за счет другого. Она даже наслаждалась поддразниваниями Федора, в которых полностью отсутствовала жестокость, обычная для ее народа.

Федор рассказывал ей о своей земле, и о местах где он побывал, и о сражениях, которые видел. Хотя она слышала в его словах любовь к путешествиям и приключениям, такую же как у нее, Лириэль была удивлена, заметив что его совершенно не привлекает воинское искусство само по себе.

«Если тебе не нравится быть воином, как же ты так хорошо сражаешься?» переспросила она.

Молодой человек пожал плечами. «Рашемен небольшая земля, окруженная могущественными врагами. Каждый рашеми учится воевать с детства».

«Как и дроу. В тебе больше чем только это», спокойно уточнила Лириэль. «Я видела нескольких людей в Мензоберранзане. Некоторые умеют драться лучше других, но все умирают быстро. Ты держишься за жизнь сильнее чем кажется возможным».