Дочь Эхнатона. Повести

Царская чаша для омовений из алебастра сделана в форме распустившегося лотоса. На чаше начертаны имена и титулы фараона, а по верхнему ее краю надпись:

«Да живешь ты, Гор, могучий Бык, прекрасный рождениями, две богини, прекрасные повелениями своими, умиротворяющие обе страны. Гор золотой, увенчанный диадемами, угодный богам, царь Верхнего и Нижнего Египта, повелитель обеих земель Непхепрура, которому дана жизнь. Да живет твое Ка, и да пребудет оно миллионы лет, о возлюбленный Фивами, чей лик обращен в сторону северного ветра, чьи глаза — источник благоденствия».

Согласно обычаям захоронения, в гробницу покойника клались погребальные статуэтки — ушебти. Они изображают и фараона, и его слуг, и его сановников. Они делались из дерева ушебти, от которого и получили свое название. Их обязанность заключалась в том, чтобы в подземном царстве заменять умершего во всех случаях, когда ему придется выполнять какую-нибудь тяжелую работу. Как сказано в шестой главе «Книги мертвых», они нужны, «когда человек обязан возделывать поля, орошать пастбища или переносить песок с востока на запад». Когда умершего призывают к какому-нибудь делу, вместо него являются эти фигурки и говорят: «Здесь я».

В гробнице Тутанхамона на подошвах шести искусно выточенных из дерева фигурок написаны посвящения; они говорят о том, что фигурки были подарены Тутанхамону высшими сановниками. Эти посвящения гласят:

«Сделано облагодетельствованным своим повелителем верным слугой, царским писцом Миннехтом, для повелителя своего Осириса, владыки обеих земель…» «Сделано облагодетельствованным своим повелителем Небхепрура слугой, хранителем сокровищницы Май».

На самой фигурке надпись:

«Снизойди, матерь Нут, склонись надо мной и преврати меня в одну из бессмертных звезд, которые все в тебе!»

Май, который преподнес в дар фараону статуэтку ушебти, как полагают ученые, отвечал за сооружение царской гробницы.

Каждый предмет, каждая надпись, украшения, одежда, вооружение, утварь — все рассказывало о жизни правителя Египта тридцать пять веков назад. Но все эти находки рассказали не только о жизни и смерти фараона Тутанхамона. Они рассказали также о жрецах, которые священнодействовали в храмах и следили за выполнением сложных ритуалов. Они рассказали о вельможах, которые желали, чтобы великий фараон помнил их и в своей бесконечной жизни за гробом. Они рассказали о бесчисленных войнах и сражениях. О покоренных странах, о тысячах рабов — черных и белых, которые создавали дворцы и храмы. Они рассказали также о великом и бессмертном искусстве простых людей Египта. О ювелирах, резчиках по кости и дереву, о камнерезах и художниках, которые увековечили память о себе, создав удивительные произведения искусства, которые вызывают восхищение у людей через тысячелетия.

ПРАЗДНИЧНЫЙ КОСТЕР МАКЕРЫ

Макера — на языке людей хауса «кузнец». Свое имя «Макера» мальчик получил в тот день, когда еще трудно было сказать, будет ли он кузнецом, ткачом или охотником. И будет ли вообще жить на свете. Ведь немногие дети людей хауса доживали до таких лет, когда уже можно было сказать, что духи предков покровительствуют им и даруют жизнь. Малютки нередко умирали, еще не начав ходить и говорить слово «мама».

Однако отец малыша, кузнец Бахаго, помолившись перед глиняным алтарем, где стояла деревянная голова его деда, и воздав жертву духам предков, уверовал, что его сын вырастет и будет хорошим кузнецом.

Бахаго считали удачливым. Из шестерых его детей только трое умерли совсем крошечными, а трое сыновей уже подросли и стали помогать отцу. Сейчас, когда в хижине кричал четвертый сын, Бахаго усердно колдовал над деревянным сосудом, наполненным землей, пальмовым маслом, костями молоденькой лани и перьями пестрых попугаев. Затем он позвал жену и велел дать малютке немного фуры — жидкой просяной каши, которую взрослые запивают молоком коровы, а дети — молоком матери.

Крошечный Макера не знал, что фура — самое любимое и лакомое блюдо у людей хауса. Он не хотел есть фуру. Он отбивался и барахтался в руках матери, отворачивал свою курчавую головку и кричал. А мать усердно набирала в свой рот просяную кашу, прожевывала ее и кормила своего младенца, как это делают некоторые птицы, живущие в саванне.

Когда тьма спустилась на землю, Бахаго зажег костер в честь своего маленького Макеры. Он зажег его посреди селения, где трава была вытоптана ногами веселых танцоров. Вначале у костра собрались одни мужчины, и Бахаго стал им рассказывать о том, как дед, искуснейший во всей округе кузнец, учил его плавить металл и превращать бронзу в очень нужные и полезные вещи. Он рассказывал это весело, не переставая шутить и улыбаться, так что в полутьме только и видно было, как ослепительно сверкали зубы и белки больших глаз.