Дочь Генерала. Книга 1

В комнату Григорий вернулся мрачнее тучи. За всё время, что они были знакомы, ей ни разу не приходилось видеть его таким грозным. Брови сведены на переносице, челюсти сжаты, ноздри гневно раздуваются, словно мужчина пытается сдержать бушующую внутри ярость.

– Готова? – от холодного тона Даша поёжилась. Настроение, которое и так держалось на плаву из последних сил, скатилось ниже плинтуса.

– Да, – осторожничая, ответила она, и всё же не удержалась: – Гриша, что-то случилось?

Мужчина прищурился и как-то странно посмотрел на неё. Оценивающе. Даша растерянно моргнула и интуитивно приготовилась, сама не понимая к чему. Контраст между тем, как смотрел на неё Зимин последние дни и сейчас, был разительным. Оглушающим. Даша не помнила, чтобы хотя бы раз за всё время общения сталкивалась с подобным, даже, когда Гриша считал, что она с легкостью согласится стать его любовницей, и тиранил её.

Сейчас было иначе. Даша не могла бы с точностью сказать, в чем дело, но её интуиция завопила о надвигающейся буре.

Зимин очень медленно, едва ли не демонстративно, покачал головой.

– Нет. Ничего не случилось.

Тона он не изменил. Говорил, по-прежнему изучая её.

И Даша, сама того не ведая, сорвалась в пропасть.

– Я же вижу, что ты вернулся… – начала она говорить, а потом резко оборвала себя. Чего она пытается добиться? Правды? Какой? Откровения? Так, Даша, пойми ты, глупая, что никто с тобой откровенничать не собирается. По той простой причине, что не воспринимают равной.

Ты же девочка для удовольствия. Поцеловать. Поиграть. Выгулять. Интерьер.

Сунулась ты туда, куда не следовало. В мире Григория Зимина другие законы, другие отношения. Взрослый мужчина не будет воспринимать всерьез девочку, считай, с улицы. Что ты можешь ему дать? Кроме, конечно, девственности да молодости? Ничего. Поэтому просто улыбайся.

Хотя бы сегодняшний вечер…

– Извини, Гриша, мне не стоит задавать лишних вопросов, – тормознула она себя, не понимая, что тем самым загоняет себя в угол.

Зимин подошёл к ней практически вплотную, и, несмотря на туфли на высоком каблуке, она по сравнению с ним оказалась пигалицей.

– Правильно. Лучше не задавай, – вкрадчиво ответил он, поднял руку и сжал пальцами подбородок Даши, приподнимая его. – Снегурка, ты мне ничего не хочешь сказать?

Даша растерялась сильнее. Она за последние дни настолько привыкла, что Гриша обходителен с ней физически, не трогает, не давит, не настаивает, что оказалась не готова к напору. Пальцы на подбородке вроде бы и не сжимали сильно, но это только пока. Гриша отчетливо давал понять, что она в его власти, и это Даше не нравилось до чертиков, ещё сильнее доказывая, что она приняла правильное решение.

Неужели она всё же ошиблась в Грише?.. Доверилась, а не стоило. Как только она смягчилась, потянулась к нему, подпустила его ближе, он показал своё истинное «лицо».

Даше некого винить, кроме себя.

– Хочу, – она постаралась говорить, как можно спокойнее, хотя её всю потряхивало от внутреннего напряжения. – Мне не нравится происходящее. Я не хочу ехать на прием. Но ты меня на него везешь. Плюс сейчас едва ли не запугиваешь. Прекрасное начало вечера, Гриша. Просто великолепное. Спрашивать, чего ты добиваешься, я не буду. Я…

Ей договорить не дали.

Гриша рванул Дашу на себя, отчего она врезалась в его грудь. Не успела пискнуть или возмутиться, как её губы накрыли его. Издав нечто отдаленно напоминающий яростный рык, мужчина набросился на неё с не менее яростным поцелуем, в котором не было и капли нежности, окончательно дезориентируя Дашу в происходящем. Губы Гриши не ласкали, не пытались возбудить. Они клеймили, захватывали, причиняли легкую боль. Даша забилась в руках мужчины.

Григорий так же резко разорвал поцелуй, как и начал. Продолжая прижимать девушку к себе, недобро выдохнул:

– Тебя я добиваюсь. Тебя.

Потом более спокойно добавил:

– Поправь помаду. Размазал.

В машине Даша молчала. Её не привлекал ни вид ночного города, ни пейзажи. Гриша сидел рядом, завладев её ладонью. Периодически сжимал чуть сильнее и подносил к губам. Он тоже ничего не говорил.

Его выпад разозлил Дашу. Вот каково?.. То есть, Григорию сообщили какую-то новость, скорее всего, связанную с работой, а она осталась крайней? Как-то не по-мужски. А что, собственно, она знает про мужчин? Взрослых и серьезных? Ничего. Кто-то был подобный в её окружении? Нет.

И не надо.

Ей бы кого попроще. Попонятнее.

Она почти доверилась… Почти поверила.

Почти влюбилась.

Хотя, наверное, «почти» не бывает. Человек или любит, или нет.

– О чем думаешь, Снегурка? – тон Григория смягчился, но Даше уже было всё равно.

– О тебе, – она не стала лукавить.

– Даже так…

– Да.

– И что ты думаешь обо мне?

– Что ты страшный человек, Гриша.

Хорошо, что в салоне был приглушен свет, и она не видела его лица. Да она сознательно на него и не смотрела.

Не хотела.

Мужские пальцы чуть сильнее сжали её ладонь.

– С чего такие выводы, позволь узнать?

– Ты всё знаешь сам.

– А ты попробуй объяснить.