Дочь Господня

Следует признать, что всю долгую историю возвышения и становления могущественной католической церкви вполне можно считать историй ее многолетней борьбы со стригоями. Борьбы, одинаково измотавшей и утомившей обе стороны. Ватикан яростно подавлял распространение нежелательной ереси, несущей бессмертие тела без участия милости Господа нашего Иисуса Христа или даже вопреки оной. «Цепными псами католической церкви» называли непримиримых врагов альбигойских заветов, создавших Святую Палату инквизиции. Без устали пылали очищающие костры, разожженные в Италии кардиналом-викарием Антонио-Джулио де Сантори и великим инквизитором Микеле Гизлиери, позднее ставшим папой Пием V. Приговоренные к сожжению стригои до отказа заполнили главную ватиканскую тюрьму – мрачный замок Сан-Анжело. Из осужденных не выжил никто. Точно так же свирепствовали угодные Церкви аутодафе и в средневековой Испании, засыпанной пеплом бесчисленных пожарищ, благословленных генеральным инквизитором Томасом де Торквемада. Да Церковь особенно и не стремилась разделить пьющих кровь и обычных грешников, справедливо полагая, что одна форма ереси не сильно отличается от другой. Клич Симона де Монфора, некогда взметнувшийся над стенами Монсегюра: «Бейте их всех, Господь своих узнает!», продолжал зловеще парить над христианским миром.

После Варфоломеевской ночи наступило напряженно затишье, омраченное лишь судом над прекрасной стригойкой – графиней Елизаветой Батори, внушавшей Церкви столь сильный ужас, что ее просто заживо и наспех погребли в стенах собственного замка, объявленного заколдованным. Гонтор частенько задумывался – лежит ли еще хрупкая, рыжеволосая Елизавета в недрах глубокого подвала, замурованная в толстостенный каменный гроб и погруженная в многовековой летаргический сон? Лежит, наверное. А ведь несколько капель свежей человеческой крови вполне способны вернуть ее к жизни…

Спокойный период длился чуть более двухсот лет. Стригои успели окрепнуть и значительно расширить свои кланы. А затем настал судьбоносный 1789 год. Ватикан предпринял новую попытку остановить распространение Детей Тьмы. Безумный провинциальный священник Жан-Луи Жиро, фанатичный сторонник Робеспьера и Дантона, жестоко заклеймил погрязшую в лени и похоти, вырождающуюся французскую аристократию. Началась революция. Отныне балом правило принципиально новое изобретение, способное быстро и навечно упокоить сотни и тысячи стригоев – ее величество Гильотина. О, это шло в разрез со всеми устоявшимися традициями и убеждениями. Испокон веков простолюдинов без зазрения совести привычно обрекали на самый плебейский способ казни – удушение через повешение, осужденным же на смерть дворянам элегантно подносили чашу с ядом, растворенным в хорошем красном вине. Но вожди революции знали точно, сколь великое множество стригоев затесалось в ряды утонченной французской аристократии, и поэтому не пожелали рисковать, грубо отсекая головы всем без разбору, не утруждая себя проведением изматывающих судов и следствий. Надежно и чрезвычайно дешево. Принцип Симона де Монфора не подвел и на этот раз. В те годы Гонтору де Пюи почти чудом удалось избежать участи, постигшей многих казненных стригоев. Он выжил сам, при этом еще и спася немало благородных французов. С тех пор он безвыездно проживал в Риме.

Непрерывно вращающиеся жернова технического прогресса стали слишком весомым и существенным фактором, и Церковь вынуждена была принять во внимание все нарастающий ход развития техногенной цивилизации. Изобретение огнестрельного оружия создало дополнительную угрозу для выживания всего человеческого рода. Пули и порох были способны истребить столь огромное количество жизней, какое не уносили ни инквизиция, ни эпидемии, ни пресловутый стригойский аппетит. Отныне войны велись слишком кровавым способом. То, чего не добились величайшие дипломатические умы, спокойно сотворило последнее достижение современной демократии: винтовка, – перед которой одинаково равны и правые, и неправые. Наступило время перемирия, взаимных уступок и вынужденной адаптации. Так было заключено Соглашение, примирившее Ватикан со скрытным существованием стригоев.