Дочь Империи

- Я сообщу прибывшему властителю, что ему предстоит потягаться с другим претендентом.

После этого королева отдала приказы своим вестникам. Более смышленые и менее крупные, чем обычные работники, они принадлежали к касте ремесленников. Они умчались, и Мара, приняв терпеливый вид, приготовилась ждать. В чертог вошла новая группа вестников, очевидно участвующих в построении сигнальной цепочки для быстрого обмена мнениями: неизвестный конкурент предпочел торговаться по старинке, находясь на поверхности. Мара подумала, что это обстоятельство нужно по возможности обратить себе на пользу.

Сверху поступило первое сообщение, и старая королева, обменявшись оживленными щелчками с курьером и молодой королевой, повернула голову в сторону Мары:

- Твой соперник также владеет прекрасными луговыми землями, которые круглый год остаются сухими; они расположены недалеко от чистой проточной воды, и в них нет корней деревьев. К тому же он говорит, что там - песчаная почва, в которой легко прокладывать туннели. - Она замолчала и, переговорив с дочерью, прибавила: - Властительница Акомы, моя личиночка хочет знать, не собираешься ли ты что-либо добавить к своему прежнему предложению, чтобы сделать его более заманчивым?

Долго ждать ответа Мары ей не пришлось:

- Будь добра, передай своей дочери: песчаную почву действительно легче копать, но зато она быстро промокает, а у проложенных в ней туннелей часто обрушиваются своды.

Явно наслаждаясь, старая королева ответила со своим странным смешком:

- Нам это известно, правительница Акомы. Мы находим забавным, что люди полагают, будто могут знать об устройстве туннелей больше, чем чо-джайны. До сих пор песчаные почвы не доставляли нам серьезных неприятностей.

Мара быстро нашлась:

- Вы - лучшие в мире землекопы, тем не менее я обещаю предоставить в ваше распоряжение рабов, которые помогут прокладывать туннели, чтобы сократить срок пребывания твоей дочери на поверхности. Пока не будут готовы ее подземные покои, я предоставлю ей для защиты от солнца мой собственный павильон. И выделю сотню моих воинов для охраны холма, где будет строиться улей. - Мара с трудом сглотнула. - Вдобавок, каждый день, который она проведет наверху, ей будут доставлять двадцать корзин с фруктами и тайзой, собранной на моих полях. Тогда ее работники смогут полностью посвятить себя строительству улья: заботы о пропитании не будут отнимать у них время.

Старая королева прощелкала перевод и выслушала ответ молодой королевы. Через минуту один из вестников поспешно устремился в туннель, ведущий наверх.

"Переговоры, похоже, могут затянуться надолго", - подумала Мара, но курьер вернулся неожиданно быстро.

После того как с новыми условиями сделки ознакомили молодую королеву, владычица здешнего улья изложила их Маре:

- Если какой-нибудь туннель обрушится, твой соперник обещает предоставить королеве и выбранным ею слугам апартаменты в господском доме, пока не будет восстановлено ее собственное жилище.

Что-то в голосе королевы заставило Мару насторожиться. Королева чо-джайнов, при всем ее превосходном знании языка цурани, была существом чуждой породы и с чуждыми потребностями. В чем-то их понятия о жизненных ценностях совпадали с человеческими; возможно, доводя до сведения каждого из участников торга очередное предложение соперника, правительница чо-джайнов держала свои предпочтения при себе и просто подстрекала обоих властителей набавлять цену. Мара поняла, что тут потребуется вся ее изворотливость.

- Какая глупость! С какой стати твоя дочь захотела бы поселиться в доме цурани? Мой павильон наверняка окажется гораздо удобнее.

Старая королева без колебаний ответила:

- Это так. Но он также говорит, что готов выделить сто фунтов нефрита и такое же количество благородного металла для ремесленников моей дочери.

Мару пробрал легкий озноб. Чтобы выполнить все перечисленные сейчас условия, требовалось целое состояние. Ее соперник там, наверху, был настроен весьма решительно, поднимая ставки так высоко и так быстро. Как ни крути, одной смекалкой ей не обойтись. И пока Мара обдумывала, какими богатствами Акома могла бы прельстить чо-джайнов, она уже представляла себе Джайкена, заламывающего руки в ужасе от предстоящих трат.

Когда Мара заговорила, ее голос звучал не совсем твердо: