Дочь химеролога (СИ)

— Благодарю, господин «кукла». Вы невероятно много сделали для принцессы… Пусть Свет всегда будет с вами!

Что оставалось делать? Только поклониться в ответ на этот непонятный и неловкий для меня пассаж и быстренько исчезнуть.

Даниэль Люцифиано. Утро следующего дня

Проснувшись, Даниэль смотрел на натянутую ткань потолка палатки и размышлял. Где-то в уголке сопела Кайнэ. Эли, судя по связи, тоже уже не спала, но еще не прибежала с озера от принцессы, и было время, чтобы еще раз все обдумать.

Как же хорошо жить в своем замке, не обращая внимания на происходящее вокруг. И главное, не зная об этом. А сейчас что делать? Ситуация явно была какой-то тревожной. Да принцесса спасена, но это лишь небольшой исправленный кусочек нехорошей в целом картины.

Разговор, вернее, фактически допрос капитана гвардейцев дал ответы на часть вопросов, но сразу породил новые. Например, вот как мог сломаться защитный амулет принца? Такие вещи в принципе не ломаются. Но это случилось. Маг-артефактор, способный его починить и, главное, имеющий соответствующий уровень допуска, в королевстве, естественно, был, но на тот момент физически отсутствовал в столице, а Его Императорскому Высочеству нужно было на очередное важное мероприятие.

Решение, принятое начальником охраны венценосных особ, являлось в целом верным. Воспользоваться амулетом Даши, которая сидела безвылазно в своих покоях. Временно перенастроить артефакт на ближайшего родственника проблем не составляло, а для принцессы в охраняемом особняке никакой угрозы не было. Никто даже не подумал, что она может воспользоваться этим случаем и сбежать. Даниэль вспомнил вчерашний осторожный разговор с Даши, оставивший странное впечатление. Девочка так и не смогла толком объяснить, зачем она это сделала.

Да, принцессу из-за соблюдения мер безопасности, причем, по мнению Люцифиано, слишком уж жестких, никуда не пускали, и столицу она видела фактически только из окна кареты. Да, была обижена и злилась на всех. Да, ей было ужасно скучно, а занятия с учителем только раздражали. Но сбегать, в общем, не планировала.

А тут, поругалась с Андрэ из-за артефакта (кто пробовал забрать у женщины ее украшение — поймет почему), неожиданно понимающий и сочувствующий гвардеец на охране у двери комнаты. Затем намек на то, что теперь никто не сможет узнать, где она, пара фраз о красотах королевства, которых так и не увидит и принцесса «поплыла». Вот только в том, что на Даши было при этом оказано «воздействие», Даниэль даже не сомневался. Он бы очень хотел пообщаться с гвардейцем, но, скорее всего, того уже нет в живых. Темный магистр в маске наверняка позаботился подчистить хвосты.

Но даже если отложить в сторону всю историю с побегом и нападением, оставалось еще много чего непонятного. Например, зачем надо было делать из принцессы истерично-нервное и капризное существо, которое ненавидит всех окружающих, а они отвечают ему взаимностью? Ведь получив от Эли по связи часть разговора, вернее, монолога Даши, Люцифиано был неприятно удивлен. Это ребенок не мог увидеть связи между происходившими с ним событиями. А вот Даниэль целенаправленную травлю разглядел сразу.

Далеко ходить не надо, стоит только посмотреть на окружающих ее сейчас людей, например, на капитана гвардейцев. Да, вроде логично, назначить в охрану двоюродного дядю по материнской линии. Однако, по-своему хороший и честный служака он, ну никак не был приспособлен к общению со столь малолетней особой. Просто не знал как. Соответственно пошли конфликты, а с учетом родственного права, довольно жесткие и неприятные для принцессы и не в ее пользу. А горничная? Да, из семьи потомственных слуг верно служащих имперской короне уже много лет, но неспособная в силу своего характера и возраста стать для девочки той, кому она будет доверять. Даши нужна подружка, мягко наставляющая ее, а не воспитательница, читающая нотации. Учитель в принципе всем хорош, но вот его возраст был тоже уже слишком, включая непонимание некоторых нововведений в общении и этикете (Даниэль был такой же, но Сати в свое время помогла измениться), то есть тоже явно не то.

За всеми этими назначениями, да и событиями, происходившими с принцессой во дворце, о которых сообщила дочь, явно стояла чья-то воля. И Даниэль бы совсем не удивился, если проблемы были и у других детей императора. Все это наводило на не очень приятные мысли и серьезный разговор с Анри, который был гораздо лучше осведомлен в имперских делах, да и в интригах тоже более подкован, чем Люцифиано. А по результатам разговора можно было уже и определиться с тем, что предпринимать и как.