Дочь химеролога (СИ)

— Нет! Я п-принадлежу только господину Даниэлю, он м-мой… м-мой… — неожиданно и как-то бессвязно, выкрикнула сильно покрасневшая Кайнэ и ее, несмотря на мои объятия, стала бить дрожь. Глаза остекленели, а эмоции внутри закружились в таком водовороте, что даже мне стало не по себе.

Отец, поднявшись на ноги, шагнул к девушке и, положив, засветившуюся зеленым руку на лоб, мягко сказал:

— Все хорошо, успокойся, ты травница Кайнэ и работаешь на меня!

— … Да, господин Даниэль, я травница, которая работает на вас!

— И я тобой очень доволен!

Принудительно усаженная в кресло, девушка вдруг также быстро успокоилась, правда, вцепилась в меня, как утопающий в спасательный круг. Старик в это время растеряно смотрел на происходящее, похоже, вообще, переставая его понимать.

— Прошу прощенья, Жан, за невольно увиденную сцену, но, к сожалению, пришлось все вскрытые в ее сознании императивы завязать на себя, — проговорил Даниэль, и, видя, что тот его не понимает, продолжил, — и… давайте не будем об этом. Надеюсь, ничего больше дальнейшему оформлению не препятствует?

— Нет, Ваша Светлость, — очнувшись от растерянности, Жан быстро вернулся за стол, — еще немного и все будет готово!

…

Уже ночью, возвратившись в гостиницу и лежа в своей постели, сквозь наползающую полудрему я почувствовал, как тихонько приоткрылась дверь и в мою комнату проскользнула испускающая робкие и сумбурные эмоции фигура. Подошла, слегка прикоснулась к лежащей свободно руке, вздохнула и немного постояв, стала устраиваться рядом на коврике, что находился на полу.

Нет, так не пойдет. Она что, хочет простудиться? Не знаю, почему Кайнэ, несмотря на свое отношение к Даниэлю, не желает спать с ним в одной кровати, но пол не самое лучшее место. Поэтому я, прогнав дремоту, сделал усилие и резко нагнувшись, подхватил пискнувшую девушку на руки, после чего уложил рядом, обнял и укрыл нас одеялом. Естественно, не преминул зарыться носом в любимую «мягкость».

Чувствуя как ненужные, по моему мнению, эмоции, из лежащего рядом тела уходят, сменяясь на уже привычно-смущенные с оттенком удовольствия, аккуратно прижался посильнее и заснул. Скучный день закончился невероятным на впечатления вечером. Интересно, что будет завтра?

Эли в тумане

Давненько я его не видел. Уже три дня как. Интересно и кто сегодня…

— Привет! — неожиданно резко раздалось сзади.

Поворачиваюсь и внимательно вглядываюсь в столь бесцеремонно появившуюся гостью:

— Привет, э-э-э, Чиса.

— Ура! Запомнила! Я так рада!

Девочка, даже ниже моего роста, с двумя забавными косичками и широкой улыбкой стоит очень близко и без малейшего стеснения рассматривает своими большими серо-зелеными глазами.

— Ты сегодня вместо Регны? — спросил я.

— Агась! Она немного занята. Ее опять пытаются реанкарнировать в том мире, а она сопротивляется.

— Почему?

— Да хочет чего-то нового, а то три раза возрождаться в одном и том же месте, да и еще с всеобщим поклонением, говорит, достало.

Смеющиеся глаза и улыбка до ушей.

— Понятно. А ты как?

— У меня ничего особенного. Обычные жизни. Вот сейчас отсыпаюсь после экзаменов. Ты даже не представляешь, какая это жуть!

— Знаешь, что-то глубоко внутри, тебе сильно сочувствует. Наверно я раньше сталкивалась с этими «экзаменами».

И действительно в сознании появился какой-то оттенок старых и неприятных ощущений.

— С ними все сталкивались! Ну ладно, хватит о грустном, я же пришла тебе завидовать! Ой, то есть поздравить! Быть его настоящей дочерью, это так невероятно! Как в свое время я хотела, чтобы он меня так назвал!

— Так попросила бы! Он же любит… любил всех вас и в такой просьбе не отказал бы.

— Как? Говорить мы не могли, знаешь же, а по связи почему-то не получалось. Хотя на самом деле я привередничаю. Ведь в отличие от остальных, он носил меня на руках!

— Прямо, носил?

— Агась! Правда, недолго, всего два дня, но это были самые счастливые дни моей жизни. Жаль что последние.

При этих словах, она стала немного серьезнее и в глазах промелькнула небольшая капелька боли.

— Последние?

— Да. Я тогда получила задание на диверсию в крепости врага. Склады-то взорвала, но на обратном пути попала ловушку. Глупо получилось. До сих пор стыдно вспоминать.

— Сочувствую, так он тебя оттуда…

— Да не, крепость была очень далеко. Я сначала целый день пряталась во рву, затем всю ночь ползла навстречу с оторванными ногами. Уже потом он меня нашел и принес в лагерь. И два дня ходил, показывал, что я просила, к речке и на луг. Даже звезды вместе смотрели! Сам кормил, руки-то уже отказывать начали. Я так радовалась!

— Что, не смог вылечить?!

— Не-а, мне там все очень сильно повредило и осколками посекло. И время как бы было упущено. Он старался, но не получалось.

— Прости что…

— Да все хорошо, не переживай! Я тогда даже не почувствовала что умерла. Просто заснула, а проснулась уже здесь. Эх, что-то мы все не о том беседуем.

— Согласна, но тему для разговора выбрать сложно.

— Агась! О многом тут болтать нельзя, причем как водиться о самом интересном. Только если очень обобщенно.

Возникла небольшая пауза. Перебрав возможные варианты, я спросил: