Дочь Хранителя

Его называли Кеем Многоруким. Для того, кто не был знаком с этим человеком и видел его впервые, подобное прозвище могло бы показаться издевкой — у Кея вообще не было рук. Но тот, кто знал о нем достаточно много, с именем этим был вполне согласен. У бывшего Нуланского вора, лишившегося конечностей по приговору народного суда, была тысяча рук — на него работали руки рыночных щипачей и домушников, руки менял и скупщиков краденного, руки контрабандистов и наемных убийц. А у него самого была голова. Лысый череп, покрытый десятками уродливых шрамов, скрывал в себе незаурядный мозг опытного организатора. И сейчас этот мозг посылал тревожный сигнал, кричал, вопил: откажись! Откажись, пошли пришедшего к тебе колдуна к драным хорам, а иначе быть беде! Разве мало того, что ты лишился уже десятка своих ребят, которых покромсали в холмах остроухие саатарские выродки? Мало того, что в следующие дни рейды магов и облавы городской стражи избавили тебя еще от тридцати человек? А теперь этот чернокнижник пришел и просит, нет, требует, чтобы ты выделил ему еще троих для очередного темного дельца, а ты только и смог, что спросить:

— Сколько?

— По пять монет золотом каждому, кто пойдет со мной, и десять — лично вам.

Этого оказалось достаточно, чтобы прогнать беспокойные мысли.

— Могу я узнать, что это за дело?

— Боитесь упустить свою выгоду? — усмехнулся колдун. — Не бойтесь, оно не стоит большего. Нужно будет посетить один дом. Кстати, я не стану возражать, если ваши люди вынесут из этого дома то, что им приглянется. Но прежде всего, они должны будут туда кое-что занести.

— Что именно?

— Вот это, — маг вынул из-под плаща тяжелый металлический шар, размером чуть больше яблока.

— Гномья бомба?

— Двенадцать гномьих бомб. Так вы согласны?

Кей задумчиво потер левой культей щеку.

— Я был бы не прочь разжиться такими же игрушками. Добавьте к своей оплате три таких же "шарика", и по рукам.

Главарь крупнейшей в Марони банды очень любил это выражение — по рукам. Считал это забавным.

— По рукам, — колдун даже не улыбнулся. — Двадцать пять монет золотом, три бомбы и все, что ваши люди смогут унести из Посольского Дома.

— Мы будем жарить остроухих? — встрепенулся бандит.

— Имеете что-то против?

— Да нет. Даже наоборот, скажи вы об этом сразу, я, возможно, снизил бы стоимость услуг. Только как мои ребята туда проберутся? Посольство охраняется — у эльфов десяток своих бойцов, плюс герцог выделил отряд собственной гвардии, да и о магических ловушках забывать не стоит.

— Все учтено, не волнуйтесь. Через два дня все эльфы, включая охрану, будут на приеме у герцога Катара. Остроухие они ведь все благородные, хоть ты принц, хоть ты страж, но на бал приглашены все. Слуги там не ночуют. А охранять пустое посольство останется только десяток гвардейцев. Все они будут в саду или у ворот, у меня есть график обходов и патрулей…

— А всякие колдовские штучки? Мои парни их не обойдут.

— Для этого с вашими людьми пойду я. Так по рукам?

* * *

Это работало как волшебная видеокамера. Только вместо кассеты запись делалась на обработанные особым способом камни, чаще прозрачные или хотя бы просвечивающиеся как, например, горный хрусталь, янтарь или кварц. Да и показывала такая съемка не привычные оку землянки кадры, а пятна аур, проявления силы, созданные плетения. Нужно было провозиться с этим немало времени, чтобы мозг настроился и начал переводить разноцветные вспышки в удобоваримые для восприятия картинки, по которым можно было бы восстановить ход событий. Чтобы научиться делать подобную запись самостоятельно, времени требовалось еще больше. У меня его не было.

Я отложила кристалл и посмотрела на наставника.

— Уже неплохо, — кивнул он. — Ты не устала, уверена, что хочешь продолжать?

— Да.

— Галла, прости, возможно, я лезу не в свое дело, но у тебя что-то случилось?

— С чего вы взяли?

— Каждый раз, когда у тебя происходит какая-нибудь неприятность, ты берешься за учебу с новой силой. Это конечно неплохо сказывается на конечных результатах, но, тем не менее, я волнуюсь за тебя. Нельзя же так…

— У меня все хорошо, наставник.

Тэр Марко что-то недоверчиво проворчал в бороду.

— Я просто хочу выучиться побыстрее, — попыталась объяснить ему я.

Выучиться, найти Феаста и его сбежавших пособников — единственное, что осталось от прежних моих планов, — и уйти с Тара. В любой другой Мир, где не будет убийц-чернокнижников, заклинателей демонов, темных кровавых обрядов и где уж точно не будет одного насквозь лживого эльфа. Того самого, из-за которого так не хочется теперь оставаться в опустевшем после отъезда Лайса доме, где каждый звук: хлопнувшая на ветру ставня, прошуршавшая по крыше ветка, скрип рассохшихся половиц — все это отзывается дрожью, и сердце сжимается от того, что мерещатся в каждом шорохе его шаги или даже голос, а по ночам я вскакиваю во сне, когда кажется, будто чувствую легшую мне на плечо руку…

— Это как-то связано с эльфами? — поинтересовался Медведь, и я испуганно вздрогнула от мысли, что ему удалось незаметно сломать мою ментальную защиту.

Но следующая его фраза все объяснила: