Дочь Хранителя

В общем, по окончании медитаций мне вручили ведро и тряпку, дабы я очистила помыслы от всякого рода похабщины, а попутно и огромный зал от следов присутствия полсотни человек. К счастью, трудиться в одиночку не пришлось, так как помимо меня на уроке успели отличиться еще трое. Рыжий и конопатый мальчишка, чьего имени никто не удосужился запомнить, в первый же день прозвав его Одуванчиком, вызвал гнев наставницы тем, что попросту уснул в тишине и тепле учебного помещения. Гор – будущий великий маг воды, как сообщалось им на каждом углу – выкачал эту самую воду из воздуха и пролил на голову сидящей перед ним девочки. А Алатти Весара неожиданно вспыхнула в самом прямом смысле слова и сожгла чей-то брошенный неподалеку конспект.

Ценность тетрадочка представляла не абы какую, так как помимо руны, которая сидела уже в печенках, в ней на сегодняшний день ничего не было, но сиятельной аристократке наравне со всеми всучили орудия труда и очертили предназначенную для уборки территорию. Наблюдать за тем, как Алатти брезгливо, двумя пальчиками, один из которых украшал рубин размером с крупную вишню, пытается выудить из ведра тряпку, было сплошным удовольствием. Поэтому, наскоро закончив с помывкой вверенного мне сектора, я уселась на уже чистый пол и полностью отдалась удивительному зрелищу.

– Чего смотришь? – не выдержала в конце концов огневичка.

– Да так, пытаюсь понять, что это за колесо с тремя спицами болтается у тебя на шее.

«Колесо» было выполнено из красного золота и усеяно мелкой россыпью бриллиантов.

– Это – знак Саны[9], – снисходительно сообщили мне, – покровительницы Огня.

– Чушь! – тут же отреагировала я. – Сана – покровительница домашнего очага, а не Огня, и ее стихия – Земля. А Огнем ведает Илот[10], как самый могущественный из богов.

С сиятельной маркизы мгновенно слетела спесь.

– Да? – переспросила она недоверчиво.

– Да. Сана – Земля, Илот – Огонь, Аурели[11] – Вода, а Омста[12] – Воздух.

– А Мигул? – встрял Одуванчик.

– А Мигул, как бог случая, собственной стихией не обладает и пользуется любой из них. По случаю. Он вроде как абсолютный универсал.

– И откуда ты так много знаешь? – Высокородная тэсс уселась на пол рядом со мной, в то время, как Гор с Одуванчиком, не сговариваясь, принялись выдраивать ее часть зала. Воистину, красота – страшная сила!

А красоты тэсс Весара было не занимать. Могла и сама одолжить при необходимости. Хвала всем перечисленным богам, я не завистливая, а то лопнула бы от досады, глядя на синеглазую русоволосую девушку, явно превосходящую меня во всем, начиная с идеально правильных черт лица, заканчивая ростом, что при моих метр шестьдесят не так уж и сложно.

– Так откуда ты столько знаешь про богов и стихии? – переспросила она.

– Из книг. Мне брат на прошлой длани новую купил, как раз о храмовых обрядах. Могу дать почитать. Еще есть отдельно «Легенды и предания древности», но она на саальге.

– Ой, а ты сколько языков знаешь?

Смотря в каком мире, чуть было не ляпнула я по примеру братца.

– Пока два. Немного орочий диалект понимаю. И гномий. Меня брат специально по гномьим лавкам в Марони водит, чтоб я в языке практиковалась. Потом хочу язык тэвков выучить, он, говорят, сложный, но на речь истинных демонов похож, так что может потом в работе пригодиться.

На лице красавицы отобразилась крайняя степень удивления.

– Надо же, – протянула она. – А я думала ты… дикая, что ли. Ну как эти двое, что с тобой ходят, которые тоже с Саатара.

Вот те раз!

– Сама ты дикая! На занятия одна ходишь, в столовую. Ото всех шарахаешься, ни с кем не разговариваешь…

– Ну с тобой же я сейчас говорю, – мило улыбнулась девушка, пуская в ход неуместные в моем случае чары.

А ведь ей всего семнадцать. Приехала в незнакомый город, наверняка одна (штат прислуги – не в счет). Бродит теперь по школе высокомерной тенью, как учили дома, а на деле безумно жаждет общения с такими же молодыми и веселыми ребятами и абсолютно не знает, как к ним подступиться. Вот и уцепилась сегодня за мое замечание по поводу знака Саны, а будь на самом деле такой занудой, какой хочет казаться, пропустила бы слова саатарской выскочки мимо своих аристократических ушей.

Пришлось взрослой и жалостливой мне следующим же утром тащить блистательную маркизу в общество «диких» полуэльфов, непохожих близнецов и опасной в своем ясновидении Милары.