Дочь княжеская. Книга 3

Качал головой, поджимал губы, ушам своим не верил, но верить приходилось, раз уж сама обвиняемая открыто призналась.

— Тварь! — гнев праведный, это Сихар.

На месте испепелила бы, только кто бы ей дал.

Тихое ругательство сквозь зубы, — Хафиза Малкинична. И откуда она только слова такие знает… а с другой стороны, дочь рыбака…

— Вранье! — заявил Ненаш.

Он сунул руки в карманы, уселся на столешницу, качнул в воздухе головой и повторил:

— Вранье. Она, — жест в сторону аль-нданны, — не смогла бы сделать артефакт на основе души ребенка.

— Ты почем знаешь, на что она способна! — взъярилась Сихар. — Она знает, как это делается! И техникой владеет! И сделала ведь уже однажды!

— Потому и не может, — объяснил Ненаш, — что один раз уже… А вот ты бы смогла. Злости в тебе достаточно, и возможности есть, и ты тоже работала с артефактами Таволы.

Сихар задохнулась от возмущения, ее аура стремительно обрела видимый цвет, — алый, с синими, зловещего вида, прожилками. По зале прошелся жаркий ветер, дрогнули, качнулись в своих золотых рамах картины на стенах.

— Да как ты смеешь, мелкий, гадкий, вонючий, дохлый засранец! Обвинять меня! Меня! Чтоб тебя! Чтоб тебя… тебя… чтобы гладиолусы тебя целиком и полностью насквозь проросли! Канч! Скажите ему!

— Ненаш, — с укором сказал своему младшему сТруви.

Ненаш ухмыльнулся и пожал плечами, мол, а я что? Я ничего!

— Кто-то хочет сказать что-либо еще? — невозмутимо спросил князь. — Вы, Канч?

— Самооговор, — невозмутимо сказал сТруви.

— Думаю так же, — подал голос Эрм Тахмир.

— Вы, Лилар?

— Не верю, — поджав губы, заявила неправильная горничная.

— А я Светозарный помню! — выпалил Гральнч, дождавшись разрешения. — Кто там щит держал, пока в минус весь резерв не высвистело!

— Люди меняются, Нагурн, — пожав плечами, сообщил князь.

— Ага, ваша светлость, меняются, — кивнул Гральнч. — Уже. В Зеленроге десять дней тому назад она изменилась, прямо не могу как. Весна Заряновна, вы зачем врете?! Я вас в бою видал! Я в Зеленом Рогу вас на собственном горбу… вы зачем?!

Весна промолчала. Она смотрела прямо перед собой, и молчала, и казалось, будто все, происходящее в зале, вообще ее не интересует нисколько. Она признала вину и ждала приговора, остальное ее не касалось. Но в глубине души…

— Можно мне? — тихо попросила Хрийз.

Князь кивнул. И тогда она встала, обогнула стол, подошла к аль-нданне. А в голове звенело и коленки подгибались — от страха, от того, что за покушением стоит все-таки именно Весна, от которой Хрийз зла никогда не видела, к которой успела уже привязаться, как к старшей и как к учителю.

— Весна Заряновна, посмотрите на меня, пожалуйста, — попросила Хрийз. — Пожалуйста!

Горянка медленно перевела взгляд на нее.

Глаза в глаза.

Связь, прошившая обоих мгновенно, как разряд молнии. Какая-то магия, о которой Хрийз не имела никакого понятия, и ее саму испугала поднявшаяся мощь, но девушка не дрогнула, только голос упал до еле слышного шепота:

— Это сделали вы?

Что-то дрогнуло в светлых глазах аль-нданны. Сожаление? Печаль? Ненависть пополам с яростью? Все вместе, и что-то еще… и, наверное, ответ прозвучал бы искренним, без тени неправды. Но в зале внезапно с грохотом лопнуло одно из окон. Хлынули вниз сверкающие осколки, и в проем вместе с черной морозной метелью ворвался бешено орущий Яшка. Разъяренный птиц ловко уклонился от запущенных в него сразу с нескольких сторон "морозилок", поднырнул под слишком медленно опускающийся флер отторжения и упал точно на голову Сихар. Впился когтями, долбил клювом, Сихар не упала замертво лишь потому, что успела прикрыться личным щитом. От щита летели во все стороны колдовские зеленые брызги — Яшка умел обращаться с магическими препонами, ничего не скажешь, умел. И если Сихар не могла убить поганую птицу, потому что эта дурная птица принадлежала княжеской дочке, то Яшка церемониться с врагом не собирался нисколько.

— Яшка! — закричала Хрийз. — Уймись, куриная башка!

Кто там ее слушал! Яшку разрывало лютой, иррациональной, не поддающейся никакому контролю ненавистью, он никого и ничего сейчас не видел, кроме ненавистной Сихар.

И в этот миг аль-нданна Весна плавно повела руками — со стороны движение казалось медленным, красивым, как у танцовщицы или балерины. Каплями расплавленного золота стекли с запястий горянки магические оковы, были наручники — не стало наручников. А в воздухе словно бы сам собою соткался громадный, пылающий меч.

Клинок Света.

Тайна, гордость и секретное умение магов Белодара, принимавших в юности Посвящение Светом и всю мощь, с ним связанную.

Хрийз о таком только в книгах читала.

Время растянулось прозрачной резиной. В ушах хлопнуло, лопнуло, и сразу отдалились все звуки, шорохи, речи, шум. Замедлились мысли, оцепенело тело, и только сердце бухало в груди, словно пытаясь выскочить сквозь кости и плоть наружу. Пылающий клинок пошел вниз, и Хрийз машинально отметила, куда направлено движение. Не ей, последней дочери из рода Сирень-Каменногорских, в лоб. А точно в грудь самой хозяйке клинка.