Дочь княжеская. Книга 4

Но вместе с нею явился старший посол. Сагранш Рахсим.

сЧай, не сдержавшись, уронил чёрное слово. В смысле, что, мол, не было печали, собралась баба замуж выходить. Очень смешно. И жутко. И смешно. И страшно. Хрийз поймала себя на начале истерического хихиканья и задавила эту гадость в зародыше. Не до истерик сейчас!

— Вовремя, — выдохнул старший Рахсим.

А Сихар уже склонилась над младшим, прощупывая пальцами плоть вокруг воткнувшегося в бедро ножа. Клинок не исчез, как исчез после того, как ранил Дахар. Хрийз не знала, почему. Может, Рахсим был сильнее… или у него была какая-то защита. Скорее всего, второе.

— В чём дело? — яростно выплюнула Хрийз. — Что происходит?

— Головы вверх поднимите, — посоветовал старший посол. — А? Как вам?

Храм тёк, меняя форму и цвет. Неужели из-за того, что произошло кощунство — драка перед алтарём высших сил?! Хрийз поняла, что задала вопрос вслух, когда услышала ответ старшего Рахсима:

— Какое там! В храмах дрались и раньше; стихиям и силам, равно как и самому Вeчнотворящему насрать на дела людей!

— Не богохульствуй, — строго одёрнула третича Сихар.

— Исключительно из уважения к дамам, — сказал тот, — промолчу.

Аура его пылала багровым и синим, невидимая магическая броня отзывалась стальным звоном на любое дуновение.

— Да что происходит! — не выдержала Хрийз, наблюдая, как Сихар извлекает нож из бедра младшего Рахсима.

Её собственный нож! Сихар достала его и швырнула, не глядя, полностью сосредоточившись на ране. Клинок полежал немного на полу, и начал таять, снова уходя в непроявленное.

— Щит, — на два голоса вскрикнули сЧай и Сагранш.

Белый прозрачный купол накрыл всех.

— Дахар! — вскрикнула Хрийз, вспомнив об отважной неумершей.

И на миг умерла, поняв, что Дахар осталась за защитной стеной, и разрушающийся храм поглотит её. Храм или та сила, что принялась тот храм пережёвывать…

Но нет, Дахар была внутри. И даже поднялась, зажимая ладонью плечо. Кровь больше не текла, но двигалась неумершая несколько скованно, так, словно испытывала сильнейшую боль.

— Простите, — прошептала ей Хрийз, когда Дахар опустилась на пол рядом с нею.

— Ничего, — неумершая даже улыбнулась. — Нормально. Вы защищали; не ваша беда, что так получилось.

— А вам… может быть вам… — Хрийз не смогла сразу выговорить то, что имела в виду, но Дахар поняла и покачала головой:

— Пока не надо…

— Больно? — виновато спросила Хрийз.

— Переживу…

Что ещё она могла ответить. Только это…

— Всю жизнь, — с весёлым смехом сказал Сагранш Рахсим, — всю жизнь мечтал подраться с тобой за спиной, тБови!

— Бойся мечтать, — угрюмо проворчал в ответ сЧай. — Мечты сбываются.

— Это точно.

И они посмотрели друг на друга с понимающим, выстраданным годами противостояний, сочувствием.

— Что у нас тут, три бойца и три калеки, — между тем произвёл подсчёт старший Рахсим. — Против… а против кого, собственно? Эй, неуважаемый. Покажись и объяснись.

Храмовый священник! О нём Хрийз совсем забыла, и совершенно зря.

Никакой это был не священник, как и место это не было храмом. Пещера, огромная, унылая, тёмная, освещаемая лишь белым колдовским огнём поставленного заклятыми врагами, а ныне невольными союзниками, магического щита. По стенам вместо текучих и переменчивых проекций стихий сидели костомары. Большие, уже привычные глазу, именно с такими Хрийз сталкивалась раньше, когда училась в мореходной школе. И маленькие, не больше ребёнка, у этих, помимо скелета, была и плоть. Склизкая, сгнившая, непонятно как державшаяся, но плоть.

Откуда-то Хрийз знала — из памяти ушедшей сестры? — что эти, маленькие, куда опаснее. Достаточно одного неосторожного прикосновения без защиты, чтобы получить страшную рану. И снова ударило знанием: чудовища содержали в себе пленные, опутанные злым колдовством души. Они давали тварям их псевдожизнь и реальную мощь, до тех пор, пока могли отдавать им с свою жизненную силу. Тот же принцип, что и с артефактом Опоры. Только твари были страшнее любого артефакта.

У них были клыки. И когти. И воля, нацеленная всего лишь на одно: разорвать в клочья живьём. Разрыватели. Слово снова всплыло из не своей памяти, и обдало ужасом: телу довелось узнать на себе, каковы когти этих чудовищ в деле…

— Так это не храм! — в отчаянии воскликнула Хрийз. — Это — ловушка?!

— Иллюзия, — кивнул ей старший Рахсим. — Да.

Девушка поняла, что пока шла к алтарю Триединого, рука в руке с любимым, счастливая невеста, вся эта дрянь сидела по стенам, прикрытая магическим флером, и ждала команды. Но как? Ка-ак?! Как?

Ладно, она. «Калечная девчонка», как выразился младший Рахсим, всего лишь. Многое не знает, во многом неуверенна, многому не научили… Но сЧай? Но Дахар? Но Лилар?!

Как?!

— Хороший вопрос, — даже сквозь капюшон можно было понять, что храмовый священник улыбается.

Довольной улыбкой человека, получившего всё, чего так сильно хотел, к чему шёл долгие годы.

— Как, спрашиваете, ваша светлость? Очень просто, вот как. Я талантливый.

И он откинул капюшон.