Дочь куртизанки

– Каро, что заставило вас думать, что я не смотрел? – спросил он. – Я смотрел и буду смотреть при любой возможности. И если такого случая не представится, то я устрою его сам. Вы были совершенно правы относительно вашей груди. Она прекрасна. Все остальное у вас так же хорошо?

– Лорд Эшдон, вряд ли это подходящий разговор для нас с вами!

– Предпочитаете не разговаривать, а делать что-то другое? Должен признаться, что полностью поддерживаю вас в этом.

– Я предлагаю совсем не это, – жестко ответила она. – Вы решительно настроены избегать сути вопроса. Вы сделали мне предложение выйти за вас замуж, и я приняла его. Когда состоится это благословенное событие? Учитывая вашу заинтересованность в остальных частях моего… тела, думаю, завтра было бы удобно для нас обоих.

В карете наступило молчание, словно повисла осязаемая пелена неприятностей. Он был очень эмоциональным мужчиной: поначалу воплощение самого вожделения и вдруг, словно погасшая искра, воплощенное уныние. Требовались значительные усилия, чтобы поспевать за его настроениями.

– Вы против? – удивилась она. – Знаю, потребуется специальное разрешение, но верю, что моя мама…

Он прервал ее, рассмеявшись. Сказать, что лорд Эшдон страдал перепадами настроения, было бы слишком мягко.

– Я вас чем-то рассмешила?

– Вы чрезвычайно забавны, Каро, особенно потому, что так слепы.

– Если вы пытаетесь кокетничать, то вам это не удалось.

– Простите, Каро, – произнес он, но в голосе его не выразилось извинение. Она не могла не вернуться к первоначальному предположению, что лорд Эшдон совершенно пьян.

– Я вас прощаю, – сообщила она, но в голосе ее не прозвучало прощения. – А теперь поговорим о свадьбе?

Эшдон снова набросил на свадебные планы свое мрачное молчание.

– Хотите что-нибудь сказать, лорд Эшдон? Это лучше, чем оглушительное молчание.

– Я отвезу вас домой, Каро, – проговорил он.

– Я в этом никогда не сомневалась.

– Отвезу вас домой и постараюсь сделать все, чтобы восстановить вашу репутацию, какой бы загубленной она ни была, но я с вами больше никогда не увижусь.

И это после того, как она позволила ему увидеть ее обнаженную грудь? Он, точно, пьян. А она опозорена, окончательно и бесповоротно.

– Простите, но это не пройдет, – сказала она спокойно, не обращая внимания на удары сердца и нехватку воздуха. – Я опозорена вами, Эш, и вы должны это исправить.

– Я стараюсь исправить, Каро, – почти прошептал он.

– Меня устроит, если вы женитесь на мне.

И снова он замолчал. С невероятной досадой она поняла, что означает его молчание.

– Вы не собираетесь жениться на мне, – медленно произнесла она. – Полагаете, что женитьба навредит мне больше, чем позор.

– Да, – подтвердил он. – Не хочу причинять вам боль, Каро. Не думаю, что когда-либо делал это.

– Как это успокаивает, – сухо произнесла она, снова вдохнув холодный ночной воздух. Всхлипывать и украдкой вытирать глаза заставляли ее не чувства. – Осмелюсь спросить прямо: зачем вы подарили мне это жемчужное ожерелье, лорд Эшдон? Зачем посмеялись над моим добрым именем в доме Гайда? Зачем целовали меня в гардеробной? Зачем… прикасались ко мне? – Она смахнула одинокую слезу, упавшую с предательской жестокостью. Никаких слез. Никогда. Только не по поводу этого… просчета. – Вы погубили меня, лорд Эшдон. И сделали это намеренно?

– Вы сказали, что хотите стать куртизанкой. Вы отказались стать моей женой, – напомнил Он.

Опять. Она не позволит, чтобы ее отвлекали, тем более что все произошло лишь вчера. Теперь, когда все, как показалось ей, изменилось, кроме лорда Эшдона.

– Я изменила оба решения, лорд Эшдон. Разве вы не заметили?

– Кое-что невозможно изменить так легко.

– Тем не менее ваше сердце нельзя считать постоянным и неизменчивым.

– В этом деле мое сердце не участвует.

Каролина откровенно фыркнула, крепко обхватив себя руками.

– Совершенно согласна. В таких разговорах ваше сердце учитывать не стоит, лорд Эшдон. Ваше сердце, если оно вообще существует, бьется неправильно.

– Не делайте этого, Каро. Не стоит терзать свое сердце по этому поводу.

– Не беспокойтесь за мое сердце, лорд Эшдон. Вам до него не дотянуться.

– Я все исправлю, Каро, клянусь. Я спасу ваше доброе имя.

– И как вы это сделаете, лорд Эшдон? Заберете обратно свои поцелуи? Свои обещания? Ваше жемчужное ожерелье по крайней мере вернуть легко.

Она подняла ожерелье над головой, и он закричал на нее.

– Оставьте! Ожерелье ваше, что бы там ни было. Носите его. Хочу, чтобы вы носили его всю свою жизнь.

– Молю Бога, чтобы она была не очень долгой.

– Хотите заставить меня страдать?

– Да. – Она проглотила бессмысленные слезы. – Хочу, чтобы вы сильно страдали. Вы можете это сделать, лорд Эшдон, или готовы отомстить и за это?

Он молчал.

Во время его бессовестного молчания она вдруг поняла, что ведет себя с ним совершенно ужасно. Мама никогда бы не поставила себя в такое положение. Мама постаралась бы соблазнить, очаровать, заворожить и, самое главное, нашла бы выход. Каро воспользовалась молчанием Эшдона, чтобы все обдумать, пытаясь увидеть глазами матери мир и мужчин, которые обитали в нем.

Какой открывался вид!