Дочь лучшего друга

— Да, отпустят, — вздыхает Борцов, меняясь в лице. Теперь он мрачно разглядывает дорогу перед собой, а я замечаю, что мы выезжаем на объездную. Что он задумал? — Пока всё хорошо.

Это «пока» настораживает, но больше я вопросов не задаю. Роману явно не хочется говорить об этом, и я не собираюсь ломиться в ту дверь, которую он открывать не планирует.

К тому же от родителей слышала, что Рома все это время с матерью почти не общался, в город точно не приезжал, и мне это совершенно непонятно.

Как можно столько лет не видеть мать? Я бы так смогла? Разве что если родители допекли бы опекой и я не нашла лазейки. Но я нашла. Иногда подумываю, чтобы из дома родительского убежать, жить отдельно, но пока что не вижу, как это возможно сделать. Отец просто не позволит. Да и я родителей очень люблю, надеюсь, когда-нибудь они поймут, что я выросла.

Когда огни города остаются позади, начинаю волноваться. Мы едем уже какое-то время по трассе, когда снова подаю голос:

— Роман Александрович, а когда вы говорили про «украсть меня», вы имели в виду настоящее похищение?

Он тут же переводит на меня потемневший взгляд и добавляет:

— Если ты ещё раз скажешь «Роман Александрович», то будет настоящее.

Взгляд серьёзный, и по спине пробегает дрожь. Тут же Роман подмигивает, глубоко вздыхая, будто делает последнее предупреждение, а я растягиваю губы в дурацкой улыбке. Меня заводят его угрозы, поправляя подол платья, замечаю беглый взгляд Романа, который тут же возвращается к дороге. Просто интересно, куда мы держим путь.

Через пять минут сворачиваем с трассы на едва заметную дорогу, уходящую в пролесок.

— Мне начинать бояться? — шучу я и понимаю, что на самом деле во мне ни грамма страха, несмотря на то, что я по сути не знаю этого мужчину. Рома усмехается.

— Если только ненадолго, мы почти приехали.

Вскоре пролесок кончается, мы оказываемся возле невысокого холма. Тут и бросаем машину.

— Идём, — он берет меня за руку и тащит вверх.

Оказывается, с определением холм я ошиблась, потому что поднявшись, мы оказываемся на просторном плато, плавно уходящем вниз, справа и слева точно такой же косогор, усеянный деревьями, а внизу озеро и чуть поодаль лес, в наступающих сумерках кажущийся синим.

— Как красиво, — говорю, глядя вниз, Рома отвечает:

— В юности я часто сюда приезжал.



Глава 37. Рома

Сам не знаю, почему вдруг вспоминаю про это место. Наверное, подсознание срабатывает, я сюда всегда приезжал, когда было дерьмово. Сидел на высоте, смотрел на озеро и лес. У природы свой ритм, она заставляет переключаться на него, замедляет, даёт возможность отпустить, подумать. Или не думать, смотря, что тебе нужно.

Изначально я просто хотел немного развеяться, вождение в этом плане всегда помогает. А в итоге мы оказываемся здесь. Вдруг понимаю, что никогда сюда никого не возил, ни телок, ни даже Мота. А Сашу вот привёз.

Смотрю на девушку, она так красива в своём восторге от окружающего, такая искренняя, открытая… И начинаю чувствовать себя дерьмом, потому что осознаю: мне нечего ей дать. Я взял то, что она дала, а по итогу оставлю девушку ни с чем.

Мы садимся на краю плато и молчим.

Пытаюсь отпустить мысли и насладиться тишиной и красотой, но в голову лезет то одно, то другое.

О том, что Сашки нет дома, я узнаю, когда приезжаю к Костровым. Сразу понимаю, к какой она подруге отправилась, но приходится повременить с отъездом домой, ведь надо поговорить с Мотом.

Коротко и без увиливаний сообщаю, что дел с Кирсановым вести не буду. И конечно, выслушиваю целый поток речей.

Наивность друга удивляет, он всерьёз думает, что если мы не забашляем Кирсанову, то провалимся. Пытаюсь объяснить, что он даже не член комиссии, что я не особенно верю в его возможности, но в итоге замолкаю. Матвей меня не слышит. Правда, понял, что я не уступлю, и это радует.

Но ухожу от них с тяжелым послевкусием. Ещё неопределенность с матерью давит. Шамова опять же со своими претензиями. Ну и Саша… главная моя головная боль.

Вместо того, чтобы все оборвать сразу, я погрязаю в наших странных отношениях все сильней. И самое поганое — делаю это осознанно. Меня тянет к ней, и я не хочу сопротивляться данному влечению.

Саша, словно чувствуя, что я о ней думаю, садится на колени передо мной и обнимает за шею. Целует так нежно, что мне наконец удаётся послать нахер все мысли, они разлетаются в разные стороны, оставляя место только происходящему здесь и сейчас. Надо же, не природа, а Сашка, оказывается, в этот раз обладает спасительным эффектом.

Притягиваю ее к себе, не разрывая поцелуя, глажу спину, но быстро понимаю: если сейчас не остановимся, то все окончится сексом. Нет, я, конечно, не против, и Саша, судя по всему, тоже, но…

Отстраняюсь и, развернув, сажаю между своих ног, прижимая к груди. Зарываюсь носом в волосы, вдыхаю запах и чувствую, что мне хорошо.

Саша кладёт свои руки на мои и спрашивает:

— Часто ты здесь бывал?

Некоторое время я молчу, глядя вперед, а потом начинаю говорить: