Дочь магистра Пламенных Чаш

– Это корабль, госпожа! «Песнь Раи» называется – парнишка пританцовывал, радостно скаля зубы, несколько лиловых слив свалились с лотка и тут же были втоптаны в пыль. – Да вы что, не знаете? Корабль Свилга. Он уже второй раз к нам прилетает. Строили его на Рохесе. Все говорили, не полетит, мол, глупость козлиная. А он – вон он!

Мальчишка засвистел заливисто, помахивая рукой. Корабль будто опустился ниже и летел куда-то к северному храму Раи или кварталам Бушенпита.

– Кто такой Свилг? – мэги теребила парнишку за плечо, стараясь вытряхнуть ответ.

– Да механик это. Мастер большой, – пояснил разносчик, поправляя ремень на плече. – На Рохесе его мастерская. Я еще не родился, а он уже там жил, машины всякие строил. А когда он в прошлом году первый раз сюда прилетел, знаете, что было? Весь Иальс вверх тормашками! Городской совет хотел в тюрьму его, за нарушение порядка. Только потом передумали. Еще б – Свилг обещал им такой же корабль построить. И торгашам самым богатейшим нашим обещал. Деньги ему даже на постройку сдавали. Еще машины здесь всякие полезные Свилг скоро возведет.

– Машины, говоришь? – уточнила Астра.

– Ну да. Которые воду поднимают для бань и военные для муниципалитета. Да… будет такое оружие, с которым никому не справиться. Свилг – великий мастер, – в голосе парнишки звякнуло почти божественное восхищение.

Проплыв над набережной реки, корабль снизился еще. На какой-то момент показалось, что днище его зацепится за высокую часовую башню. Зеваки побежали в ту же сторону, выкликая имя Свилга и приветственно взмахивая руками. Толпа, собравшаяся поглазеть на корабль, потихоньку рассеивалась.

Астра еще прошлась по площади, прислушиваясь к разговорам вокруг, и остановилась у моста Герма. Отсюда кое-как была видна желтая лестница, ведущая к квартирке Аниты, и там должен же был, наконец, появиться Голаф Брис. Мимо проходили иальсцы, приезжие, судя по вильсскому шипящему акценту с северной Франкии. Было здесь много крикливых южан, одетых в богатые шелка и даривших ее теплыми и жадными взглядами. Вода в реке отражала бойкое движение по мосту и солнце, пляшущее жемчужными бликами на полированных плитах камня. Астра засмотрелась на остроносые лодки, безмятежно качавшиеся возле ступеней, и вздрогнула от чьего-то теплого прикосновения к спине.

– Голаф! Что за манера, подкрадываться так! – привычка рейнджера появляться бесшумно и неожиданно раздражала ее еще с начала путешествия к Иальсу. – И ты сбежал с утра. Сбежал, не сказав ничего. Разве мы никуда не собирались?

– Ты сладко спала на рассвете. Не решился будить, – он улыбнулся, трогая трехдневную, колючую щетину рукой, и, став вдруг серьезным, продолжил: – Сам ходил в ту изложину. Надо признать, мерзавцы умело устроили вам западню. Там, ежели сверху, да из-за камней, то даже неумеха-лучник из опытного паладина ежа сделает. Место это я отыскал сразу: увидел дом Керлока возле скал и прикинул, какой проход удобнее. Место отыскал, только нет там тела твоего дружка. Да, госпожа Пэй, – подтвердил он, заметив недоумение на ее лице. – Как я догадался, его к морю оттащили зачем-то, и пропало оно то ли на дне где-то, то ли… не смею даже предположить. В следах я понимаю не хуже, чем ты в магии. Пятна крови на камнях и траве ведут к берегу. Его лютня там валяется в щепки разбитая. А уж что море с ним сделало, догадаться не могу.

– Не лютня, а китара, – мэги нахмурилась, поглядывая то на франкийца, рассказавшего что-то слишком странное, то на стражей, появившихся от винного погреба и неприятно напомнивших позавчерашний день.

– Щепки там, а не китара. И друга твоего нет. Либо его пираты в море бросили, только ума не приложу зачем, – услышав выкрики возницы и скрип колес, он взял Астру за руку и отошел к парапету, начинавшему край моста над Росной. – Либо амфитриты вечером вышли и в пучину его забрали. А море красное было.

– От крови? – Астра нервно впилась ногтями в ладонь.

– Рассвет был с кровинкой – Архор, похоже, сердится. И амфитриты у скалы сидели, пели негромко, одна меня все пальцем настойчиво манила.

– Послушай, франкиец, – она подняла голову, в упор, глядя на него. – А не врешь ли ты?

– Дорогая, а зачем мне врать? – с удивлением ответил он.

– Амфитриты… ты все шутишь. Вчера, только вчера убили моего друга на моих же глазах! И я тебе не дорогая! – мэги сердито вырвала руку и отступила, едва не столкнувшись спиной с девчонкой, несущей корзину курчавой зелени.

– Нет – дорогая. Ты слишком дорого обходишься для моих нервов. С самого первого дня… – рейнджер провел ладонью по лицу, будто снимая налипшую паутиной усталость. – Я был на том месте. Круг сгоревшей травы – след твоих штучек, щепки китары, кровь, но тела барда там нет. Вот, кстати, в камнях валялся, – он вытащил из складок плаща кошелек с синей вышивкой и протянул ей. – Можешь пересчитать.