Дочь мента (СИ)

Она выходит, хлопая дверью машины, и направляется в подъезд. Захожу следом за ней, проходя мимо спящей в комнатёнке, напоминающей будку, консьержки, подстраиваясь под шаги девушки. Ульяна обернулась пару раз, недовольно зыркнув в мою сторону. 

На этаже, где, вероятно, находилась её комната, нас встретил прогорклый запах и мигающая лампочка. Ульяна останавливается в нерешительности около своей двери, будто опасаясь отворять её при мне. Смотрю на неё молча, давая понять, что выхода у неё всё равно нет. Она нехотя достает из сумочки ключи. 

– Ну проходи, раз пришёл. 

С интересом изучаю её скромное жилище. Здесь так мало её вещей, что за ними можно было и не возвращаться. Я встал, подпирая плечом дверной проём, рассматривая старенький диван, комод с электрическим чайником и умывальник. 

– Мне помочь? 

– Богдан, прекрати. Я никуда не пойду с тобой. Ты до смерти напугал и меня, и Степана, и если ты считаешь такое поведение нормальным, то я – нет, – в её голосе праведное негодование и обида. Только поводов для них явно больше, чем накопившиеся за сегодняшний вечер. – А ещё я дико устала и хочу спать.

Прикрываю глаза, пытаясь загасить ревность и включить мозги. Будь у них что-то, он вряд ли отпустил бы её со мной. С другой стороны, возможно, он просто побоялся сдохнуть. Но если у них что-то и было, то кто в этом виноват кроме меня? На что я, блядь, рассчитывал, когда бросил её у подъезда и смылся, ничего не объяснив?! Да, наверное, в душе всё же считал, что забуду девчонку, что её судьба перестанет меня заботить, а горевшая во мне ревность пройдёт вместе с воспоминаниями о её губах. Но ни хрена…

– Я тебя тут не оставлю, – заявляю, пренебрежительно осматривая интерьер комнаты, давая понять, что думаю про это место.

Ульяна, которая до этого момента наливала из бутылки в стакан воду, замерла и уставилась на меня, будто видит впервые. Смотрю в её разъярённое лицо, рассматривая бьющуюся на виске венку и румянец на щеках, упуская из виду, как рука со стаканом дёргается и она опрокидывает на меня его содержимое. 

– Это, Скуратов, чтобы ты протрезвел, потому что ты, похоже, пьян сильнее, чем кажется, – глаза девушки горят лихорадочным огнём, её потряхивает, будто она сама не верит в то, что сделала, отлично понимая, что за подобное поведение любого на её месте ждала бы кара. – Ты попользовался мной как подстилкой, и теперь рассчитываешь, что я вновь наступлю на те же грабли?

Она пятится от меня, а я и сам не сразу понял, что надвигаюсь на девчонку как танкер, пока та не упирается задницей в подоконник. 

Подстилкой? В моей голове даже мысли подобной не возникало. 

– Когда это ты успела стать такой дерзкой? – подхожу впритык, заглядывая в напряжённые, но не испуганные глаза. Её одежда и волосы пропитались сигаретным дымом, и хотя я сам курил, но этот запах на других меня отвращал. А её хотелось облизать с головы до ног. Смотрю на неё и голод испытываю.

Стягиваю тёмные волосы, наматывая локоны на кулак, приподнимая выше её лицо, так что ей приходится вытянуться на носочках. С меня капает вода, попадая на её одежду, но я даже не помышляю вытереться, вместо этого провожу мокрым носом по её щеке, втягивая запах.

– Не дерзкой, а поумневшей, – отвечает со сбивающимся дыханием.

Касаюсь Ульяны, вдыхая аромат её кожи, останавливаясь в этом моменте. Мне не хочется, чтобы он кончался, потому что кажется, я ждал его не два месяца, а всю жизнь. Чувствую, как её тонкие пальчики ложатся мне на грудь, отталкивая от себя.  

– Ты меня уже оставил! Наигрался, надоела? Так зачем ты вновь появился? – её голос сдавленный, будто она вот-вот заплачет, а я не уверен, что смогу пережить её слезы. Моя мать и младшая сестра, копировавшая её поведение, порой пытались подобным образом воздействовать на меня, но, зная, что это всего лишь манипуляция, я ничего не испытывал. Бэмби же хочется утешить, прижать к себе и никогда не отпускать, но больше всего – защитить. Только знаю, что в данный момент сильнее меня ей никто не сможет навредить, однако и совладать с собой я более не способен. Остановившись у этого общежития, я уже всё для себя решил. Спустил тормоза и ехал по накатанной, зная, что всё может закончиться аварией, но сейчас это заботило меня меньше всего на свете.

– Я не хотел, чтобы тебе из-за меня причинили зло, – произношу правду. Противную, едкую, как кислота разъедающую язык и так давно не слетающую с моих губ. 

Ульяна поднимает удивлённые глаза. Вижу, как на её лице сменяется целая гамма эмоций: от недоверия до веселья. 

– И ты решил, что я поверю в твои благородные намерения? 

Обхватываю пальцами её щеки, будто хочу, чтобы у неё не было возможности отвести взгляд. Пусть читает правду в моих глазах.

– Ты понимаешь, кто я, глупая? Понимаешь, что с тобой может произойти, если мы будем вместе?

– А кто ты, Богдан, кто!? Я ничего не понимаю, в том-то и дело! – она сминает пальцами мою футболку и вновь пытается оттолкнуть. – Ты мне что-то объяснил?! Ты просто оставил меня одну выбираться из того болота, в которое я из-за тебя угодила!