Дочь моего бывшего друга

Понимаю, что теперь мне придется им все объяснить и тяжело вздыхаю.

— Почему ты раньше не сказала о беременности? — спокойно спрашивает отец, как только их с мамой пустили обратно в палату.

Его тон голоса настораживает. Может быть он так спокоен, потому что я в больнице? Как бы он отреагировал, скажи я ему об этом в обычных жизненных обстоятельствах?

Жму плечами и опускаю глаза. Я не боюсь его. Просто вижу, что он не доволен. В очередной раз кольнуло где-то под сердцем. Не такой реакции ждет дочь от любящего отца. Внуки — это же счастье? По крайней мере, так считают все нормальные люди.

— Кто отец? — папа не сводит с меня пристального взгляда.

— Ты его не знаешь. — спокойно отвечаю я.

— Надеюсь, что хотя бы ты его знаешь. — сарказм в его басистом голосе заставляет волну гнева подняться внутри. — Мне не нужны внуки не пойми от кого.

— Карим! — шикает мама, осуждающе смотря на отца.

— От твоей дочери, папа! Внуки от твоей дочери, прежде всего! — я не выдерживаю, и мой голос звенит от обиды. — Вот поэтому я не говорила! — впиваюсь взглядом в насупившегося мужчину. — Это мой ребенок, и я не позволю никому сказать о нем ни одного плохого слова, ясно!? Ты не рад? Отлично! Тогда мне придется сказать ребенку, что у него нет дедушки! Это тебя устроит!? — слова сами собой выплескиваются из меня колючим ядом. Я тяжело дышу, и со стороны, наверное, похожа на бешеную мамашу, готовую в любую минуту броситься в бой, защищая свое чадо.

Но отчасти это так и есть. Я не позволю моему ребенку видеть такое же отношение, что и ко мне в детстве.

Отец смотрит мне прямо в глаза. Молчит. Не привык чувствовать отпор. Так уж заведено, что все безмолвно соглашаются с каждым его словом.

Я не буду извиняться. Мне не за что. — пытаюсь я убедить себя, когда в дверь стучат.

Босс резко входит в палату, не обращая внимания на родителей.

Отец переводит на него гневный взгляд, но начальник и бровью не повел.

Молча подходит в моей кровати. Лицо взволнованное.

Как он отнесется к моей беременности? А ведь он еще не знает самого главного… Что отец ребенка — он…

Боже, как я вообще ему об этом скажу?

"Поздравляю, ты станешь папочкой"? — всплывает в моей голове комичная фраза.

— А ну выйди отсюда! — голос отца становится еще более злым. — У нас семейный разговор!

Я удивленно уставилась на папу. Он никогда не позволял себе так разговаривать с незнакомыми людьми. Несмотря на его скверный характер, правила приличия играли для него не последнюю роль.

— Я пришел не к тебе. — сухо бросает босс, и садится возле кровати. Спокойно смотрит мне в глаза.

Я в полной растерянности, и кажется абсолютно перестала понимать, что происходит.

— Щенок! — взорвался отец. — Как ты смеешь так со мной разговаривать!?

— Карим! Не нужно! — умоляюще стонет мама и хватает отца под руку. Почти силой выводит его из палаты, оставляя меня наедине с начальником.

И я совсем не понимаю, рада я этому или нет.

Глава 39

Кусаю губы. Молчу. Мужчина внимательно разглядывает моё лицо, и от этого мне еще больше становится не по себе.

— Что будет с Олей? — наконец то решаюсь я прервать гнетущую тишину. Голос хрипнет от волнения и мне приходится прочистить горло.

Начальник не торопится отвечать. Кажется, единственное, что ему сейчас интересно — это пытаться прочитать мои мысли.

Спустя пару минут он все же подает голос:

— Когда я вез тебя в больницу, она была в кабинете Григорьева. Скорее всего она выплатит неустойку компании за разглашение данных. — делает длинную паузу. — Я бы советовал тебе написать на нее заявление. Не думаю, что она осознавала, что делала, но такое не должно остаться безнаказанным.

Делаю глубокий вдох и на секунду прикрываю глаза.

Больше всего на свете я бы сейчас хотела оказаться дома, в теплой уютной кровати с котом под боком.

Все вокруг здесь меня раздражает. Белые стены и слишком яркий свет, от них голова болит еще сильнее. Пристальные взгляды родственников и начальника, будто все ждут от меня каких-то объяснений.

— Я не стану писать на нее заявление. — подумав еще пару минут, отвечаю я. — Ей и так неплохо достанется, когда она останется без работы, с огромной суммой долга перед компанией.

Мужчина скептически поджал губы.

На самом деле, мои нервы сейчас просто не выдержат, если мне придется иметь дело еще и с полицией. Заявления, показания, допросы — это последнее, что мне сейчас нужно.

— Амин… — голос начальника стал еще холоднее.

Невольно поморщилась от его тона. Сердце волнующе зачастило.

— Когда ты собиралась мне сказать, что беременна? — вскинула на него взгляд и на секунду увидела в глазах то ли разочарование, то ли осуждение.

Раздражение, уже было успокоившееся внутри, вновь набирает обороты.

Да какого черта я должна оправдываться перед ними за свою беременность!? Почему они все ведут себя так, будто это какая-то заразная болезнь? Будто я от каждого из них требую что-то?

— Это проблема? — цежу я сквозь зубы. Пытаюсь скрыть злость в голосе, но выходит откровенно плохо.

Воинственно складываю руки на груди.