Дочь моего друга

— Разница тебе какая? Ты хотя бы понимаешь, что наделал? Это же… Двадцать четыре ей, тебе сорок. Ты же жизнь ей испортил.

Я не сразу нахожусь с ответом, потому что не могу вместить в себя эту новость. То, что мы трахаемся, живем вместе, планируем поездки, выходит естественно и по желанию, но ребенок… Какой из меня отец? Я Серегиного сына на руки брать не хотел, голова большую часть времени делами забита, сюсюкаться не умею и не люблю. От мысли о том, что Яна в будущем захочет детей, конечно, не отбрыкивался, но она всегда оставалась на потом. Я планировал подумать об этом через год или через два. 

Наверное, было бы проще, будь я как Серега. У того уже сын взрослый есть, а соответственно, опыт, он спокойнее меня и вообще со всех сторон куда более положительный персонаж. Я едва успел пообвыкнуться с тем, что состою в отношениях с женщиной, а новость об отцовстве — это как лопатой по голове. И почему Яна мне ничего не сказала? 

— Сейчас она где? 

— А ты ведь и правда ни хера не знал, как я посмотрю, — гневно цедит Семен. — Как я и говорил, ничего не меняется: ты член свой пристроил, а Яна по клиникам одна мотается. 

Я на секунду прикрываю глаза и тушу желание повалить его на пол и как следует отмудохать за то, что в данный момент мешает мне нормально соображать. 

— Ты заткнешься? Мне нужно ее увидеть.

— Ты не подойдешь к ней больше, ты понял меня? Думаешь, она тебе про ребенка просто так не сказала? Больше я жизнь дочери портить не позволю. Разберемся с последствиями, и увезу ее в Штаты, чтобы о тебе никогда не вспоминала.

И вот с этой секунды все начинает вставать на свои места. Второй удар лопатой меня полностью отрезвил. Вернее, как отрезвил — растерянность и шок отошли на второй план, и за ними пришла потребность убить. 

— Это ты с какими последствиями собрался разбираться, а? — адреналин и ярость толчками качают кровь, в ушах начинает гудеть, а зрение сужается до одной точки, в которую попадает перекошенное злостью лицо Семена. — Ты, блядь, что сейчас сказал? Ты, сука, моего ребенка «последствиями» назвал? 

Свет выключается, следующие мгновения стираются из памяти, и прихожу я в себя, лишь когда прижимаю Галича к стене, держа за горло. Если сдохнет сейчас и рухнет мне под ноги — по хер, перешагну. 

— Ты только подойди к ней. Только попробуй, сука, произнеси то, что ты мне сейчас сказал. Я убью тебя. Вот этими руками тебя в землю закатаю, ты понял меня? Понял? Понял? — ярость окончательно срывает крючки, и, забив на то, что сотрудники за дверью наверняка все слышат, молочу кулаком в стену в сантиметре от головы Семена. И, блядь, мечтаю промахнуться.

— Ты остановись, мудак старый, остановись. Ты не видишь, в кого превратился? Только себя слышишь. Я же, блядь, хотел, чтобы все по-человечески. Счастливой ее видеть хочу, на все готов был глаза закрыть. Если Яна твои слова подтвердит и у нас с ней действительно будет ребенок, я тебя к ним не подпущу, потому что на хер им такой, как ты, сдался. Ты там про отцовство толковал — вот и сожрешь, сука, свои слова. Я убью тебя, понял? Убью, если ты со своими Штатами и последствиями к ней ближе чем на километр приблизишься. Не нужен ей такой отец, как ты. 

Я отпускаю его побагровевшую шею и отхожу. Сердце молотит под двести ударов, но мысль работает на удивление четко. Даже отлично, что он мне так новость преподнес, — в голове моментально все сложилось. Вряд ли у Яны срок большой, еще будет время с новостью свыкнуться. Ребенок так ребенок. Я фуру, не имея водительских прав, из Краснодара в Москву перегонял, с отцовством тоже как-нибудь справлюсь.

Не глядя на затихшего Галича, забираю со стола ключи от машины и иду к двери. 

— Она на работу из клиники поехала, Петр сказал, — летит глухое мне в спину. — За руль ей садиться не давай. 

Опомнился, блядь. Когда его присутствие и его слова больше не имеют никакого значения.

***

Я сажусь в салон и, сказав Петру ехать к «ГазИнвесту», набираю Яне. Почему она мне не сказала? Видел же, что с ней что-то не так, спрашивал. Тоже сомневается? Расстроена? Напугана? Не доверяет? Ладно, чего голову ломать, сейчас выясним.

— Яна, ты на работе?

— Привет, Андрей. Да, конечно здесь. 

— Я минут через двадцать к тебе подъеду, съездим чай попить. Отпросись там у своей Тамары на часик. 

— Случилось что-то? К чему срочность такая?

— Не волнуйся, ладно? Просто рассказать тебе кое-что хочу. 

— Хорошо, — звучит немного растерянно. — Как подъедешь, набери — я спущусь.

Я вешаю трубку и смотрю в окно. Внутри бурлит волнение, а такого со мной почти не бывает. Ступил на новую неизведанную территорию, в которой я полный профан. Я и сам растерян, а еще нужно успокоить Яну. И взятку никому не сунешь, чтобы за меня подсуетились, — надо самому. 

Яна садится в машину рядом со мной и целует, а я невольно начинаю ее разглядывать. Правда беременна? Почему я ничего не замечал? Спал с ней в одной постели, занимался сексом, разговаривал - и не понял, что внутри меня растет мой ребенок.

— Куда едем?

— В «Метелицу». Там никто не потревожит.