Дочь моего врага

— Открывай рот, — вздохнул Роман, беря с прикроватной тумбы что-то маленькое, горячее и очень аппетитное. Мясо! Альфа поднес к моим губам вилку с наколотым кусочком говяжьего стейка прожарки «медиум». Свежемолотый черный перец, соль и капелька кисло-сладкого соуса. М-м-м! Мой желудок, ощутив близость вкусной еды, издал жалобное урчание, будто просил его покормить. И как я могла все это время не чувствовать столь сильного голода? Наверное, от пережитого стресса просто не слышала собственного тела. — Вот так, — с облегчением выдохнул Роман, когда я без лишних вопросов стащила с вилки и принялась жевать.

— Очень вкусно, — не удержалась от похвалы я. Никогда не ела ничего подобного. Обычно отец и братья зажаривали мясо до состояния «подошвы», но теперь вкус знакомого блюда заиграл новыми красками.

— Не разговаривай, когда ешь, — посоветовал Роман вместо того, чтобы ответить более вежливо. Я не удержалась и бросила на него обиженный взгляд. Совсем короткий, но альфа его заметил. — Можно подавиться, если не следовать этому простому правилу, — пояснил он. Ах, вот оно что! Он так обо мне…заботится?

— А ты всегда следуешь правилам? — сама не знаю, зачем я это спросила. Просто создалось ощущение, что нужно поддержать разговор.

— Да, — твердо и без раздумий ответил альфа, посмотрев на меня прямым уверенным взглядом. — Если бы все поступали так же, в мире было бы меньше проблем.

— Даже следуя правилам, можно легко угодить в беду, — усмехнулась я, принимая от альфы еще один кусочек мяса. Странный у нас завязался разговор. Философский какой-то.

— Женщины, — насмешливо фыркнул Роман, покачав головой. — Из-за вас все сложности в этом мире.

— Глупости, — возразила я, погрозив альфе пустой вилкой. — Все сложности в мире из-за мужчин. Из-за вашей агрессии, гордости и амбиций. Заметь: твои братья напали на меня. Я не провоцировала их.

— Да, — устало согласился Роман. Подозреваю, ему уже надоело слышать от меня обвинения в адрес братьев, пусть и справедливые. Альфа откинулся на подвинутое к кровати кресло и задумчивым взглядом уставился в окно. Он так погрузился в свои мысли, что, кажется, забыл о моем присутствии. Я уже давно прожевала очередной кусочек, а Роман не спешил давать мне новый.

— О чем задумался? — нарушила тишину я. Как-то неловко получилось. Хозяин дома вздрогнул, словно я грубо толкнула его. Растерянно посмотрел на меня, облизнул губы и снова вернул своему лицу каменное выражение.

— Да так, пустяки, — пробормотал он и протянул мне довольно крупный кусок говядины, обильно макнув его в соус.

— Переживаешь за братьев? — и откуда во мне столько сочувствия? Все же, после всего случившегося я не могу относиться к Роману как к врагу. У этого молодого мужчины есть сердце и честь. Разве не это главное в оборотне? — Я обещаю, что не буду лгать, я опишу все так, как было. Кто знает, может, над ними и вправду сжалятся? Не убьют, все же молодые еще совсем.

— Братья, — мрачно усмехнулся Роман, вновь смотря в окно, только уже куда более осознанным взглядом. — Сколько наших с тобой предков погибло до них и сколько погибнет еще? Я могу спасти братьев, но убийства не прекратятся. Твои родственники все равно будут охотиться за ними, даже в случае изгнания. Это…тупиковый путь, — признал он. — Вражда не прекратится, пока мужчины не истребят друг друга, а наши женщины не разбредутся по другим кланам.

— Но какой выход? — пыталась понять я. Не ожидала от вожака Манкуловых таких глубокомысленных рассуждений. Признаться, я тоже думала об этом, задавалась вопросом о том, как помирить наши семьи. Увы, это невозможно. Слишком много крови пролито.

— Я не знаю, — Роман пришел к тому же выводу, что и я. На красивом лице альфы играла грустная улыбка. Стоп. С чего это вдруг я стала особенно отмечать его красоту? Грубую, жесткую, мужскую привлекательность. Все в нем было гармонизовано и стройно: запах, взгляд, походка, мимика, манеры. — Знаю лишь, что еще на триста лет нас точно не хватит, — мрачно пошутил он.

— Спасибо тебе, — решилась произнести я после затянувшейся паузы. Роман бросил на меня удивленный взгляд. Боже, я надеюсь, что отец никогда не узнает об этих моих словах Манкулову. — Я, правда, очень благодарна за то, что ты заботишься обо мне. Мог бы бросить в лесу, мог бы отказать в воде…

— Грех отказывать в питье, — перебил меня альфа. Вид у него был такой, словно мои слова, давшиеся с таким трудом, ни капли его не впечатлили.

— И твоя настойка помогла, — пожала плечами я.

— Благодари не меня, — отмахнулся Роман. — Ее придумала и создала одна удивительная женщина. Я к этому снадобью отношение имею весьма…опосредованное.

— Но именно ты решил дать его мне! — до чего я докатилась? Доказываю Манкулову, что мне есть, за что его благодарить, а он еще отказывается принимать благодарности!

— А знаешь, что еще я решил, девочка? — прошептал Роман, и я с удивлением обнаружила, что тарелка с мясом опустела. Неужели я все съела? Даже не заметила, как проглотила два больших стейка. Это же какая я была голодная?! — Что тебе пора спать, — вздохнул Роман.