Дочь молнии

Габрия приподнялась и села. Нет, это не совсем верно. Цепь началась с Медба и его жадности, и даже раньше, с того поколения людей, которое усердно искореняло магию. Она, эта цепь, вела ко времени Уничтожения Магии и далее ко времени расцвета колдовства в Мой Туре, к Матре, который составил свою великую книгу, к самым первым и робким опытам в магии, ко времени Валериана, воина-героя, первым использовавшего чары для уничтожения злой силы юга. Габрия была лишь крохотным звеном в этой цепи событий, которые начались столетия назад и будут продолжаться долгое время после ее смерти.

Девушка улыбнулась. Ее тревоги и сомнения были просто одной из нитей, связывающей историю клана и события человеческой жизни. Ее воспаленное воображение ничем не могло помочь городу и ее вымершему клану. Что произошло, то произошло. Ей так или иначе придется подождать до утра, чтобы ее опасения подтвердились или не подтвердились. Она снова легла, натянула плащ до подбородка и дала мыслям улечься. Вскоре спокойный сон без сновидений овладел ею.

Когда Габрия проснулась, шел снег. Это был не снегопад, а легкий, сыпучий дождь из снежинок, ложившихся узором на черную спину Нэры и припудривающих землю белой пылью. Габрия отряхнула свои вещи от снега, наскоро перекусила и вскочила в седло.

Они покинули свое пристанище, не оглядываясь, и медленной рысью направились к северу сквозь падающий снег. Корин Трелд был уже недалеко, и Габрия не хотела пропустить его за стеной снега.

К счастью, снежный дождь длился недолго. Перед наступлением полдня, когда Нэра была уже почти у цели, снег кончился и тучи стали рассеиваться.

Сердце Габрии учащенно забилось…

— Это совсем близко, — прошептала она. — Только обогнуть вон тот ручей и взобраться на вершину холма.

Нэра перешла на галоп. Она спустилась с горы, одним махом перепрыгнула поток, и не делая ни шагу в сторону, достигла пологого откоса холма.

Солнце вдруг прорвалось сквозь тучи, и его лучи достигли земли. Хуннули остановилась на вершине холма.

Затаив дыхание, Габрия подумала, а то ли это место? Все было подобно тому, что она помнила: широкий луг был окружен деревьями с двух сторон, позади простирались темные горы, маленький ручеек журчал меж камней, все те же деревья, где так любили играть дети.

Внезапно боль пронзила Габрию: это был тот самый луг, она не узнала его, потому что странен он был пустым и безлюдным вместо прежнего, оживленного и цветущего.

Габрия вскинула руки и издала крик радости. Ее предчувствие сбылось: на широком поле возвышался новый холмик, увенчанный копьями; покрывавший его снег сверкал на солнце. Она соскочила с лошади и побежала к холму.

На полдороги она сорвала плащ Хулинина и сбросила его на землю, затем выхватила меч и издала победный клич Корина. Крик пронесся над пустынным лугом. Девушка добежала до холма и сквозь кольцо копий, окружавшее его, взобралась на самую вершину. Меч ее взметнулся вверх.

— Да здравствует Корин! — крикнула она. — Отец, ты отмщен, я сделала это!

Тишина была ей ответом. Она прислушалась к ветру, игравшему травами, к журчанию ручья. Ей все еще казалось, что вот-вот зазвучат любимые голоса, признательные за ее подвиг, но ответить ей было некому. Она еще раз огляделась, казалось, где-то рядом отец и братья.

…Луг был пуст, и только ветер гулял по нему.

Радость Габрии постепенно угасла. У ее ног, под землей, лежала сотня людей Корина; ее отец, лорд Датлар, три старших брата, ее брат-близнец Габрэн. Они ушли, ушли далеко, они не принадлежали более этому миру. Ее семья была среди теней, в царстве богов. Они знают о ее победе над убийцей Медбом и о цене, которую она за нее заплатила, но они никогда не смогут разделить ее славу. Они ушли навсегда.

Глаза Габрии наполнялись слезами. Молодые весенние ростки уже покрывали холм; тела павших были скрыты под землей, как под покрывалом. Девушка заметила, что копья уже начали гнуться, и она обошла кругом кольцо, пока не выпрямила все, одно за другим. Закончив, она спустилась вниз.

Почти целый день Габрия бродила по разрушенному трелду, вспоминая места, которые она так любила; здесь был шатер ее отца, здесь возвышался Шатер вождей, любовно построенный ими из дерева и кораллов, здесь стояли шатры ее братьев и друзей. Все было разрушено врагом во время боя, но Габрия находила следы, по которым узнавала, что здесь было раньше. Основание Шатра вождей поросло сорняками; несколько полусгнивших бревен — вот все, что осталось от его убранства.

Теперь Габрия подошла к месту у края крепости. На земле было лишь небольшое выжженное пятно, как зарубка, но Габрия никогда бы не забыла этого места. Сюда она перенесла тело своего отца и положила рядом с ним своих братьев. Потом она соорудила навес из бревен и подожгла их, как подобалось героям. Это было все, что она могла сделать в одиночестве.