Дочь Мороза

— Вот и я подумал. Уж не знаю кому он служит, а только корабль, на котором госпожу доставили, очень не простой. Никогда ещё такой резьбы я не видел, да и вышло судёнышко прямиком из тумана. Я тогда даже засомневался, что кто-то в такую погоду плыть станет.

Маридар тяжело вздохнул.

— Так кто же такая госпожа Весения? — подстёгиваемый любопытством, спросил Горислав шёпотом.

— А вот этого я и сам не знаю. Видел мужика в богатой шубе вчера, Баташ зовут?

— Неужели он?

— Мне сказали так, но уж больно дочка на отца не похожа. Явровит этот тоже, как цепной пёс возле неё. То и дело отходят в сторону, шушукаются. Да и вчерашнее, уж не знаю как так вышло, да чует моё сердце, что без неё не обошлось. Это надо же, вырвать несколько деревьев с корнем, да ещё и к кому-то обращалась. Я-то ничего не понял, как и ребята мои, но мы сразу решили, что молчать будем, что и тебе советую, — быстрый шёпот смолк, стоило Яровиту показаться из своей палатки. Взяв из телеги бурдюк с вином, он сразу же скрылся за тяжёлым пологом. Тяжело вздохнув, Маридар бросил взгляд на своего собеседника и продолжил, — Уж не знаю кто они такие, но явно не простые люди. Наше дело сопроводить и золото получить, а с остальным, пусть кто-нибудь другой разбирается.

— Просто интересно, чем именно ценна госпожа Весения.

— Неужели ты не понимаешь? Её ценность, не наша забота. Может она владеет каким-то особенным даром, который никто не может похитить. Где-то с три дня назад, мне в одной деревне мужик предлагал выдать госпожу ему, золотом умаслить пытался.

— Это он тебе сам сказал, про дар?

— Не маленький, догадался. Да и ты сам должен понимать, что если кому-то хочется чем-то обладать, существует самый простой способ это сделать — просто выкупить!

— Или? — уловив в словах командира недосказанность, поинтересовался мужчина.

— Или её хочет устранить отец другой девушки. Госпожу Весению нам велено до дворца сопроводить, а там война не на жизнь, а на смерть будет. Это же какой шанс — стать княжной. Я бы для своей дочки тоже бы не поскупился такое обеспечить. В общем, думаю что ежели то разные заказчики были — нам придётся держать ухо востро. Благо с первым случаем, всё куда проще.

— Ты прав. Никто не станет резать курицу, несущую золотые яйца, — мрачно протянул Горислав.

Глядя на жёлто-оранжевые языки пламени, он всё никак не мог отделаться от навязчивой тревоги, что терзала его на протяжении всего дня. Весения так и не вышла к ужину. Чувствуя себе неловко, он думал подойти и извиниться, но попасть под чужой взгляд не хотелось, всё же Весения не деревенская девка, а самая настоящая госпожа.

«А кто же теперь я?» — с тяжестью на сердце спросил себя Горислав.

— Ладно, раз уж всех допросили, пора бы и улоговениваться, — отставив миску в сторону, протянул Маридар.

— Доброй ночи.

— Да какой там, надо сначала убедиться, что все на своих местах стоят.

Горислав сидел у костра, не ощущая усталости. Будто неведомая сила приковала его к месту, заставляя ожидать неизвестно чего. Дозорные стояли в отдалении и время от времени обходили лагерь по кругу, из общей палатки, устланной тонкими лежаками доносился храп. Сон просто не шёл, поэтому, мужчина просто сидел у костра и его терпение, вскоре было вознаграждено.

Услышав шорох, он повернул голову на шум и наткнулся на смущённый и немного испуганный взгляд девушки.

— Не против, если я немного посижу у костра? — тихо спросила она, подойдя ближе.

— Нет, конечно присаживайтесь, — ответил Горислав, отодвинувшись в сторону, тем самым уступая нагретое место.

Она уже успела облачиться в дорожное платье, но даже этот наряд не выглядел подходящем для зимы. Богато украшенное вышивкой, тёмно-синее одеяние соответствовало статусу богатой госпожи, а шитый серебром голубой платок, сразу указывал на достаток. Но мужчина видел что ткань не настолько плотная, что бы сохранять тепло.

«И как она не боится заболеть?» — промелькнула мысль.

С тяжёлым вздохом поднявшись, Горислав снял свой плащ и накрыл им плечи девушки. Вблизи костра было не так холодно как в лесу, но его одежда была куда теплее, поэтому потерю плаща он мог пережить.

Некоторое время они молча наблюдали за огнём, покуда ожидание не стало для мужчины слишком мучительным.

— Могу ли я просить прощения за случившееся? С моей стороны было неправильным мучать вас расспросами.

— Ничего страшного, если я смогла пережить нападение, то несколько безобидных вопросов мне уж точно по плечу, — с улыбкой отозвалась она. — На самом деле, мне просто было неприятно узнать, что эти люди относятся ко мне как к какой-то реликвии.

— Что именно вас смутило?

На мгновение Весения погрузилась в мысли.

— Знаете, меня смутили даже не сами слова, а то, с каким восхищением они были сказаны. Я уже не в первый раз замечаю, как на меня смотрят. Мне претит сама мысль, что можно вот так легко, с улыбкой, отдать жизнь за кого-то. Неужели этого можно добиться одной только красотой?