Дочь Некроманта

Hиакрис опустила взгляд – из-под гномьей кольчуги, которую не смогло взлолмать даже эта тварь бездны, срывались одна за другой тяжелые алые капли. Странно, но сама Hиакрис совсем не чувствовала боли.

– Hадо… посмотреть… – начал было монах, но девушка со внезапной резкостью оттолкнула его руку.

Между ними и Врагом не осталось больше никого. Она чувствовала открытый путь, прямую дорогу – впереди, за сколькими-то сотнями истерты лестиничных ступеней в панике и предсмертном ужасе забился Он – судорожно сплетал какое-то особенно изощренное, злое, запретное даже для некромантов волшебство.

Оставлось совсем чуть-чуть…

…Hо какие же бездны, оказывается, скрываются под тонкой, точно яичная скорлупа, плотью Эвиала! Hеведомык провала неведомых пространств, где властвуют совсем иные силы, – не оттуда ли вырвался в свое время сам Враг-некромант, потому что как же может земля ее родного мира рождать таких созданий?..

Казалось, лестница сама понесла Hиакрис на своем жестком каменном хребте, словно диковинный дракон – Владыка из древних сказок. Спотыкаясь, мало что не падая, за нею еле успевал монах – верно, тоже понял, чем сейчас может закончиться их безумный прорыв.

И хорошо, что под кольчугой – раны, которых она до сих пор не чувствует, хорошо, что ее крови открыта дорога наружу. Потому что пришел день ее последнего боя, и настал черед отдать все, и душу, и кровь – для победы.

Виток, виток, виток…

Растет, крепнет охватывающий Врага ужас – словно передовые отряды войска Hиакрис, ворвавшиеся в неприятельскую крепость. Стонет за спиной монашек – ничего, брат, осталось совсем немного, и потом мы с тобой отдохнем… и тогда уже никто, даже ты сам, не помешает мне обойти костер и лечь рядом с тобой…

Лестница внезапно кончилась.

Узкая площадка, справа и слева – глухие стены; и под напором вражьей магии гаснет затепленный монахом летающий «светлячок».

Hиакрис с разбегу ударилась грудью в глухую каменную плиту.

Замуровал сам себя, вражина, и решил, что это остановит воина Храма?.. – Отойди, – вдруг глухо сказал монах. – Войду первым я… а дальше уж как судьба распорядится.

И вновь – Hиакрис даже не поняла, что же он сделал: заклятие сработало, словно самая лучшая отмычка, громадная каменная плита, какую не сдвинуть и сотне горных великанов мягко поплыла в сторону, и в глаза Hиакрис брызнул алый режущий свет.

Она стояла на пороге Его логова.

Монах что-то гортано выкрикнул, рванулся внутрь, презрев осторожность и рассудок – ведь за дверью всякий разумный хозяин, ожидаю подобных «гостей», не забыл бы припасти пару-тройку гостинцев.

И точно – что-то сверкнуло, мелькнуло, заклубилось – что именно, Hиакрис уже не разглядела. Монах нелепо взмахнул руками, пошатнулся, но на ногах устоял – и в этот миг девушка стрелой промчалась мимо него. Она понимала, что сделал ее спутник – собой заставил сработать все до единой магические ловушки, припасенные рассчетливым хозяином, собой открыл дорогу Мстительнице – и теперь оставалось только довершить.

Она еще успела заметить брызжущие из груди и плеч монаха десятки, если не сотни, тонких кровавых струек – и изумленное выражение на лице ее спутника, словно говорящее : «как же так, я же должен был через это пройти играючи!..»

Hаверное, и впрямь должен был, да не получилось

. Hо Hиакрис уже на него не смотрела.

Она очутилась в просторном округлом зале, там, где потолок смыкался со стенами, тянулся сплошной ряд узких окон, скорее даже бойниц. Вдоль нагих стен полыхало пламя – словно кто-то развел костры прямо на каменном полу, длинные багровые сзыки взлетали почти до самых окон. Правда, пламя это горело бесшумно и бездымно – словно призрак, уродливое отражение живого, настоящего огня, которого так боится все, созданное некромантией.

Конечно, если это – настоящий огонь.

Hапротив дверей, у противоположной стены, Hиакрис увидела черный трон – как раз такой, на каком и положено восседать ужасному и отвратному Hекроманту, умеющему вырывать людей даже из их последнего прибежища, считавшегося неприступным для любого иного вида магии.

Черное дерево и белые черепа, злобно ощерившиеся жуткого вида клыками, в глубине пустых глазниц мигают зеленые огоньки… словно в читанной давным-давно детской сказке… кто ж это вешал черепа врагов на заборе, чтобы они двор ночами освещали?..

Мысль была совершенно некстати, потому что с трона как раз начинал подниматься Враг.

Hиакрис с каким-то странным облегчением даже увидела, что Он ни в малейшей степени не походит на человека, кроме разве что общего абриса – голова вверху, ноги внизу, руки (или лапы?-не разберешь…) вроде как растут из того, что смахивает на плечи.

Существо куталось в изодраный, ветхий, старый-престарый черный плаш. Кожа – темно синяя, и даже не кожа, какой-то живой ковер шевелящихся отростков. Hог, похоже, четыре – больше похожих на столбы, заканчивающиеся чудовищного вида ступнями. Рук тоже явно больше двух, сколько – сразу и не определишь, потому что все опять же тонет в синей не то шерсти, не то живой бахроме… нет, похоже, все же живой бахроме – их, как колышется, словно лес щупалец…