Дочь обмана

— Пусть так. Но в данном случае Лайза собирается остаться здесь, и Родерик с ней. А это означает, что мы должны уехать. Для нас здесь нет места!

— Нет, так не может быть! Ты выйдешь замуж за Родерика. И мы будем жить здесь. Мы обе этого хотим.

— Люди не всегда получаютто, что хотят, Мари-Кристин.

— Нет, я не смогу отсюда уехать. Мне здесь так нравится. Я полюбила Джека и Фиону. Это так интересно. Я полюбила эти римские находки. Я хочу больше узнать о них. Все было великолепно. Я не хочу уезжать, Ноэль.

— Мне очень жаль, Мари-Кристин. Но ничего не получится. Вполне возможно, что Лайза вылечится. Они с Родериком муж и жена.

Лицо Мари-Кристин исказилось страданием.

— Это не должно случиться! — горячо возразила она. — Должен быть какой-то способ это исправить.

— В жизни не всегда удается сделать так, как нам хочется. Ты научишься понимать это, когда подрастешь.

— Нет, я так не считаю. Мы должны что-то сделать.

Бедная Мари-Кристин! Ей предстояло многому научиться.

Это произошло сразу после закончившегося в унылом молчании ленча. Поскольку на следующий день я намеревалась уехать, мы с Мари-Кристин собрались навестить Фиону и Джека, чтобы сообщить им о нашем скором отъезде.

Я была в своей комнате, одевала костюм для верховой езды, когда вошла леди Констанс.

Она выглядела растерянной и потрясенной.

— Случилось ужасное, — сказала она. — Лайза умерла.

Приговор

Последующие дни были похожи на странный сон. Все время кто-то приходил, кто-то уходил, и всюду слышались шепчущиеся голоса. У доктора Даути не было сомнений относительно причины смерти — это случилось в результате передозировки таблеток, которые он ей выписал. Он часто предупреждал Лайзу о воздействии этих таблеток. Ей было необходимо сильное болеутоляющее, потому что приступы боли иногда бывали невыносимыми, но он всегда подчеркивал, что нельзя принимать больше двух таблеток сразу. В крайнем случае она могла принять до шести таблеток в сутки, но и тогда их нужно было пить через определенные интервалы в течение двадцати четырех часов.

Вскрытие подтвердило правоту доктора Даути. По концентрации лекарства в крови было установлено, что она выпила по крайней мере шесть таблеток сразу — а это смертельная доза.

Дом стал молчаливым. Слуги ходили с таким видом, как будто они участники какого-то заговора. Я задавала себе вопрос, как много они знают? Вероятно, им известно, что я была помолвлена с Родериком, а потом внезапно уехала, и помолвка распалась. Знают ли они, что Родерик просил Лайзу дать ему свободу, чтобы он смог жениться на мне? Знают ли, что Лайза отказалась сделать это?

Задавал ли кто-нибудь себе вопрос: не было ли это убийством? Когда случается внезапная смерть, в которой можно заподозрить убийство, обычно начинают искать мотив.

Мотив, несомненно, был очевиден. Родерик хотел избавиться от своей жены. Это один из самых распространенных мотивов убийства. Родерик находился в доме в день смерти Лайзы. Как и я сама. И я могла быть в той же степени причастна к этому, как и он.

Это были кошмарные дни, заполненные бесконечными предположениями. Я безуспешно пыталась отбросить от себя ужасные мысли, которые кружились у меня в голове.

Теперь уже я не могла уехать. Я находилась в доме во время смерти Лайзы и должна была оставаться здесь до конца расследования.

Не знаю, как я смогла пережить этот период ожидания. Меня страшило неизбежное расследование и в то же время я хотела, чтобы оно поскорее закончилось, чтобы я могла узнать худшее. Я помнила, что последовало за смертью мамы. Нас не оставят в покое, пока все не закончится. А каков будет приговор?

Мари-Кристин держала себя очень отчужденно. Я не могла узнать, что у нее на уме. Леди Констанс заперлась у себя в комнате и не хотела ни с кем разговаривать. Чарли казался совершенно обескураженным. Думаю, Родерик испытывал то же, что и я. Нам хотелось побыть вдвоем и поговорить о самом важном, что камнем лежало на сердце. Но мы не могли этого сделать. Я чувствовала, что за нами внимательно следят.

Однажды мне захотелось проехаться верхом. Мне казалось, я смогу лучше осмыслить происходящее, находясь вне дома.

Родерик, вероятно, видел, как я выхожу из дома и последовал за мной.

Я была уверена, что ему так же хотелось вырваться отсюда, как и мне.

Я уже была в миле от дома, когда он догнал меня.

— Ноэль, — сказал он. — Нам нужно поговорить. Мы должны высказать то, что у нас на душе. Как это случилось?

— Наверное, она сама приняла эти таблетки.

— Но она же считала, что должна скоро поправиться.

— Да, я знаю. Но она все равно не была счастлива.

— Но ты же не думаешь, что это я…?

— О, нет, Родерик! Конечно, нет!

— Я просил ее отпустить меня, но она отказалась.

— Мы оба хотели этого, но не таким путем.

— Если об этом узнают, это покажется…

— Мы действительно хотели, чтобы она дала тебе свободу, чтобы мы могли пожениться и быть вместе, но не так.

— Для меня самое важное, что ты ни на секунду не допускаешь мысли, что я…