Дочь палача и дьявол из Бамберга

– Нет, прости уж. – Коротышка нахмурил лоб: – А тебе зачем вдруг понадобилось?

– Спасибо за лису.

Оставив вопрос без ответа, Якоб отложил волчью шкуру, подхватил лисью и двинулся к выходу. В дверях он вдруг обернулся:

– И вот еще что. Если этот человек снова здесь появится, дай знать. Как ты сам сказал, с палачом поладить лишним не будет.

– Ты так и не сказал, кто ты такой, – ответил скорняк и недоверчиво сверкнул глазами. – Откуда мне знать, может, ты какой-нибудь прохвост, которого палач на ближайшем дереве вздернет?

– Я брат вашему палачу. И сам вздергиваю прохвостов. Прохвостов, а иногда и любопытных умников.

С этими словами Куизль развернулся и, пригнувшись, будто выбирался из кукольного домика, вышел на улицу.

Магдалена тем временем пыталась обуздать детей, чтобы те не скинули друг друга в воду. Некоторое время ребятишки играли в прятки среди развевающихся шкур и кож, но теперь затеяли драку в опасной близости от журчащей воды. Пауль был хоть и младше, но примерно одного роста с братом, и Петер, как всегда, оказался в проигрыше. В скором времени он лежал на причале, и Пауль безжалостно оттеснял его к краю.

– Мама, мама! Пауль хочет утопить меня, как ведьму! – кричал Петер.

– Господи, вы хоть раз можете поиграть как… как?..

Магдалена хотела сказать «девочки», но прикусила язык. Иногда во сне или в минуты спокойствия она видела у себя на коленях маленькую дочку, которой рассказывала сказки, как раньше Барбаре. Тогда возвращалось горе по умершему ребенку. Вот и теперь она ощутила горечь в горле. Магдалена всем сердцем любила сыновей, но чувствовала в них что-то такое, чего не сможет с ними разделить. Петер пошел в отца, а Пауль… Бывали дни, когда Магдалена пугалась вспышек его ярости.

Она подскочила к мальчикам и растащила их в стороны. К счастью, у нее осталось немного лакрицы из садов Тойерштадта. Магдалена дала каждому по полоске, они принялись за лакомство, и ссора осталась позади.

Женщина нетерпеливо поглядывала на дом скорняка. Где там отец застрял? На мгновение она даже пожалела, что не пошла с Барбарой на сегодняшнее представление. Но будущая тетка попросила ее о помощи. Магдалене и без того совестно было каждый день оставлять на нее сыновей, хоть Катарине и нравилось с ними возиться. Разумеется, ей хотелось своих детей. Почему, интересно, она до сих пор не нашла себе мужа? Катарина была из хорошей семьи. Может, несколько полновата, зато со всеми была приветлива и замечательно готовила. Магдалена знала, как нелегко палачу подыскать подходящую жену. Бартоломею действительно повезло, что…

Какой-то скрип вывел Магдалену из задумчивости. Она осторожно оглянулась и заметила человека, стоявшего на одном из причалов, за натянутой рыбацкой сетью.

Это определенно был мужчина, потому что на нем были шляпа и плащ. Кроме того, Магдалена различила, как ей показалось, бороду. Сперва она решила, что это один из местных рыбаков, но потом заметила, что он не работал с сетями, а просто стоял и наблюдал – очевидно, за ней и детьми. Может, это разбойник дожидается наступления темноты, чтобы напасть на них? Мужчина почему-то показался ей знакомым. Магдалена с беспокойством взглянула на небо. На западе багровый диск солнца уже опускался за Михельсберг, часть города уже укрывала тень. Магдалена раздумывала, что же могло задержать отца.

Она двинулась было к дому скорняка, но тут дверь распахнулась и навстречу вышел отец. В руках он, точно грязную тряпку, держал лисью шкуру. Вид у него был задумчивый.

Магдалена облегченно вздохнула. Она медленно шагнула ему навстречу, стараясь при этом двигаться так, словно ничего не случилось.

– Человек в шляпе, там, за сетью, видишь? – проговорила она вполголоса. – По-моему, он за нами наблюдает.

Палач посмотрел в сторону незнакомца и едва заметно вздрогнул. Потом кивнул:

– Да, вижу. И с удовольствием с ним побеседовал бы. С глазу на глаз, если ты понимаешь, о чем я, – добавил он со злостью.

Он развернулся, но Магдалена его удержала:

– Отец, что бы ты там ни задумал, помни, что ты уже не так молод. Я боюсь, как бы ты…

– Проклятье… В день, когда дочь будет тревожиться о моем возрасте, я по собственной воле лягу в могилу! – сердито перебил ее палач. – Но прежде я хочу задать тому парню несколько вопросов. Подожди здесь.

Он почти бесшумно скрылся за стойкой с кабаньей шкурой, только доски тихо поскрипывали под ногами. Вскоре стих и этот звук.

Магдалена вздохнула и покачала головой.

– Дед у вас жуткий упрямец, да еще и дуралей, знаете? – сказала она сыновьям.

Дети мирно лакомились лакрицами и болтали ногами с причала.

– Ты и про Георга так говоришь, – отозвался Петер. – И про папу. И про возчиков в Шонгау, которые вечно играют в карты и напиваются у Земера. Получается, мама, все мужчины – упрямцы и дуралеи?

Магдалена невольно усмехнулась:

– Ну, во всяком случае, большинство. Но ваш дед самый твердолобый из всех. Лишь бы он этот свой лоб как-нибудь не расшиб…