Дочь палача и ведьмак

Шагнув под леса перед главным входом, Магдалена вдруг почувствовала какое-то движение. В тот же миг на нее рухнуло что-то большое и тяжелое. В последний момент она отскочила в сторону и успела почувствовать, как по плечу скользнула бесформенная громадина. Что-то промелькнуло, и рядом с ней на пол грохнулся мешок извести; его содержимое рассыпалось по брусчатке.

Все произошло настолько быстро, что Магдалена и глазом моргнуть не успела. Сердце рвалось из груди, она прислонилась к опоре и уставилась на мешок; в ночное небо вздымалось облако пыли.

Может, и это всего лишь совпадение? Магдалена вполголоса кляла себя за идею пошастать по церкви в темноте. Будь оно неладно! Дома ее ждали два маленьких ребенка, а она выслеживает какого-то полоумного!

— Все в порядке?

Голос донесся справа: с той стороны, где располагался вход в церковь, к Магдалене приближался монах. Только когда он подошел к ней почти вплотную, Магдалена узнала наставника, брата Лаврентия.

— Я услыхал шум, — пояснил он. — Надеюсь, ничего не случилось? У вас лицо белое, как известь.

— С известью вы верно подметили, — просипела Магдалена и показала на разорванный мешок у себя под ногами. — Меня едва не пришибло этой вот громадиной.

Монах с беспокойством взглянул наверх.

— Должно быть, свалился с подмостков… Я говорил еще сегодня, что нужно установить ограждения. Как будто мало нам пришлось пережить в последнее время!

Он вздохнул, после чего строго взглянул на Магдалену:

— Да и вам не следует оставаться на площади в такое время. Что вы вообще тут делаете?

Как и вчерашним вечером в церкви, дочь палача обратила внимание на изящное лицо брата Лаврентия. Пальцы у него были длинные, в темноте поблескивали чистые ногти.

— Я… ищу своего мужа, — пробормотала она. — Цирюльника из Шонгау, который лечит здесь больных. Вы, случайно, не видели его?

Лицо монаха мгновенно преобразилось.

— А, цирюльник, что бесплатно выхаживает больных паломников? — переспросил он уже более дружелюбно. — Вот настоящий христианин. Не сомневайтесь, этим он обеспечит себе место на небесах.

— Спасибо, но мне кажется, ближайшее время он предпочел бы провести на земле. — Магдалена плотнее закуталась в платок. — А в вашем монастыре это не так уж и просто.

Наставник вздрогнул.

— Вы правы, — проговорил он неуверенно. — Это ужасные дни. Сначала юный Келестин, потом… — Голос у него дрогнул, и монах отвернулся.

— Вы, верно, были очень близки с послушником Виталисом? — спросила Магдалена с сочувствием.

Брат Лаврентий кивнул, поджав губы, и смог ответить лишь через некоторое время.

— Я здесь наставник над послушниками. Мне дороги все мои воспитанники, ведь я ответственен за обучение каждого. — Он вздохнул. — Но с Виталисом все было несколько иначе. Он был очень… чувствительным. Часто приходил ко мне по вечерам и делился своими заботами.

Монах заморгал, и Магдалена заметила, как по щекам его покатились слезы.

— А Виталис ссорился со своим учителем? — спросила она с любопытством.

Молодой наставник пожал плечами:

— Не знаю. Под конец Виталис был очень замкнутым — видимо, что-то произошло. В последнюю нашу встречу он, кажется, хотел в чем-то мне исповедоваться, но потом все-таки передумал. Это, наверное, Аврора нагнала на него страху.

— Аврора?

— Ну, автомат его учителя, — пояснил Лаврентий. — Виталис думал, что кукла оживает. Он часто рассказывал мне, что по ночам она двигается сама по себе, шипит и шепчет, прямо как живое существо. Ему казалось, что она следит за каждым его шагом.

Магдалену передернуло.

— Ужасное чувство.

— И вы так считаете? Виталис полагал, что кукла хранит какую-то страшную тайну. Вечером, накануне ужасного события, он сказал мне: «Она разорвет его насмерть. Его и всех нас». — Брат Лаврентий задумчиво покивал. — Именно так и сказал. Разорвет его насмерть… Что ж, похоже, предсказание его начало сбываться. Одному Богу известно, что учинило это создание над бедным Виталисом и его пропавшим учителем! — Он быстро перекрестился и отбил поклон. — Поздно уже, и до лауды^[12] всего несколько часов. Будем молиться и надеяться, что скоро этому колдовству настанет конец. Храни вас Господь.

С этими словами наставник развернулся и скрылся в ночи.

Магдалена проводила глазами его тень, затем торопливо зашагала в сторону деревни. Она очень надеялась, что Симон уже вернулся. Ей уже было совсем не по себе в этом монастыре, а в голове по-прежнему звучала тихая мелодия автомата.

Пронзительным, неумолчным звоном колокольчиков.

Через полчаса Магдалена, ее отец и Симон собрались в доме живодера. Они сидели в натопленной комнате и размышляли. Палач закуривал уже третью трубку, и табачный дым клубился наперегонки с чадом от сырых дров в открытом очаге. Михаэль Грец так еще не вернулся из трактира, и его немой помощник тоже куда-то пропал — хотя Магдалена и просила его присмотреть за детьми. Но обстоятельство это играло им только на руку: все-таки им было теперь что обсудить.

— Эксперименты с молниями? — спросил в изумлении лекарь. — Ваш друг Непомук в самом деле изучал молнии?