Дочь похитительницы снов

Переходя с одного узкого мостика на другой, мы пересекли вереницу оврагов и расщелин, превращенных в каналы наподобие венецианских. Я в очередной раз восхитился тем, как умело и изящно офф-моо используют ландшафт. Гете наверняка поразился бы их уважению к окружающему миру. Как ни печально, у нас наверху этот окружающий подземный мир, если описать его в разговоре или в книге, сочли бы опиумным бредом какого-нибудь Кольриджа или По. Каждое общество платит свою дань за стремление большинства его членов отрицать очевидное, сколь угодно монументальное, но противоречащее общепринятому, то есть чудовищно узкому представлению о реальности.

Мы вышли на небольшую площадь. Оуна подвела меня к башне; мы поднялись по асимметричной винтовой лестнице и очутились в помещении, удивительно просторном для жилища офф-моо. Обстановка в помещении более соответствовала человеческому вкусу – мягкие кушетки, удобные кресла, длинный стол, заставленный яствами и напитками. Судя по всему, Фроменталь не терял времени даром, беседуя с мэтром Ренаром и тремя незнакомцами, которые поднялись, приветствуя нас.

Боюсь показаться невежливым, но все же вынужден сказать, что всем троим – четверым, включая Ренара – место было на театральной сцене, а не в реальной жизни.

Ренар, облаченный в кружевной костюм середины семнадцатого века, опирался на щегольскую тросточку; чувствовалось, что ему тяжеловато стоять на двух лапах. Наряд дополняла шпага, висевшая на алой шелковой перевязи.

– Мои дорогие друзья! – воскликнул он, завидев нас, и даже прищурился от удовольствия. – Как я рад вас видеть! – лис неуклюже поклонился. – Позвольте представить вам моих товарищей из Танелорна – барона Блэйра, лорда Браг-га и герцога Брэя. Они прибыли сюда, чтобы найти союзников в борьбе против общего врага.

Аристократическая троица вырядилась в мундиры кавалерийских офицеров наполеоновской армии. Барон Блэйр сразу привлекал внимание густыми бакенбардами и широкой, лошадиной усмешкой, открывавшей крупные неровные зубы. Лорд Брагг лучился самодовольством, точно единственный петух в курятнике, а герцог Брэй выглядел до нелепости торжественно. В отличие от мэтра Ренара, они все были людьми, однако в них ощущалось нечто деревенское, крестьянское. Впрочем, держались они достаточно дружелюбно.

– Эти господа проделали долгий и опасный путь, чтобы присоединиться к нам, – объяснил Фроменталь. – Они прошли по лунным дорогам между мирами.

– По каким дорогам? – я решил, что ослышался.

– Это искусство доступно немногим, – голос Ренара напоминал лисье тявканье. Изъяснялся он на классическом французском, но согласитесь – даже лису из Волшебной страны не так-то просто освоить человеческий язык, ведь его речевой аппарат к этому не приспособлен. – Те из нас, кто его освоил, отказываются путешествовать иначе. Эти господа – мои добрые друзья. Когда мы поняли, какая опасность нам грозит, то все вместе покинули Танелорн. Я, естественно, разумею наш Танелорн. Некоторое время назад мы разлучились – так сложились обстоятельства. Но мои друзья сумели добраться сюда и принесли последние, горькие вести о судьбе Танелорна.

– Город в осаде, – сказал Фроменталь. – Его осаждает Гейнор, в иной ипостаси. Ему помогает кто-то из владык Вышних Миров. Мы боимся, что город не устоит.

– Если погибнет Танелорн, конец всему, – Оуна принялась расхаживать вдоль стола. Похоже, она не ожидала столь печального известия. – Всему, что мы любим.

– Без помощи Танелорн падет наверняка, – вступил в разговор лорд Брагг, холодный тон которого не оставлял надежды. – Он – единственное, что осталось от нашего мира, все остальные земли захвачены. Гейнор правит ими от имени Порядка. Ему покровительствует владычица Миггея Безумная. И он ухитряется черпать силу у своих воплощений в других измерениях.

– Мы пришли сюда, – подытожил герцог Брэй, – в поисках этих воплощений Гейнора, надеясь, что сумеем предотвратить их слияние. В нашем мире слияние уже произошло. А здесь Гейнор едва испробовал свою силу.

Заметив мой непонимающий взгляд, Оуна пояснила:

– Порой возможно, с помощью кого-то из бессмертных, свести воедино два или более воплощений одного и того же человека. Тем самым его силы и могущество многократно возрастают, но он быстро теряет рассудок. Мало того, подобное противоестественное слияние угрожает и стабильности мультивселенной. Тот, кто грабит собственные ипостаси, рискует всем и непременно заплатит за свои дела страшную цену.

Ее взгляд, брошенный искоса, заставил меня поежиться. Холодок пробежал по коже, проник внутрь, в кости, и так там и остался.

– Нельзя допустить, чтобы на Мо-Оурию напали потому, что мы здесь, – горячо сказал я. – Почему бы не организовать экспедицию в темные земли и не ударить первыми? Гейнору потребуются месяцы, чтобы набрать достаточно сил.

Оуна невесело усмехнулась.

– Мы не знаем, с какой скоростью течет для него время.

– Зато знаем, что можем победить его.

– Это зависит от обстоятельств, – вмешался мэтр Ренар с извиняющейся улыбкой.

– От каких обстоятельств?