Дочь – повелительница Зари

Тут же младшая Бенида перехватила нить разговора:

– А не страшно тебе?

– Нисколько, госпожа. Я ведь тут каждый вечер езжу.

– Хорошо, мальчик. Мы тут ищем мою большую перламутровую брошку, пропала уже здесь, у вас. Ты не видел?

– Брошка? Да на кой она мне?

– Ах ты, поганец! Отвечай, когда тебя спрашивают! – не на шутку разозлилась Нимим.

– Не видел, госпожа, честное слово, не видел!

И без магических талантов было видно, что парень не врет, но ведь все представление было затеяно с другой целью.

– Ну-ка, слазь с коня! – приказала Нимим и обратилась к Виктории: – Милая, обыщи этого воришку. А ты, воин, осмотри его поклажу и бутыли.

Пока производился обыск, чернявый мальчишка совсем успокоился и даже решился на небольшое хамство:

– Больно нужна кому-то ваша брошка! Сами где-то потеряли…

Бениды возмущенно фыркнули, и Хазра пообещала:

– Завтра получишь взбучку от своего хозяина!

Малец отозвался со стариковской флегматичностью:

– Подумаешь, впервой, что ли? Но когда это завтра еще наступит…

Так и слышалось в его наглом ответе: «И для кого…»

Виктория закончила «обыск» первой:

– Нет у него брошки.

Виктор передал уздечку парнишке и сказал:

– Проваливай отсюда!

Ворчащий всадник все так же неспешно скрылся в черноте леса. А четверо постояльцев направились в трактир. И сразу же наткнулись на Семена:

– Где вас носило?

Пара поясняющих фраз – и вот уже Бениды и Загребной с детьми поднялись на дозорную башенку. Нимим поясняла действия сестры:

– На теле того шамана мы нашли несколько занятных вещиц. Но вот эта, пожалуй, самая полезная. К этому блюдцу с прозрачной крышкой прилагаются три иглы. Одну Виктория воткнула в одежду того чернявого парнишки. Игла костяная, но непростая. Между ней и вот этими предметами есть некая связь. Жидкость в блюдце тоже особая, и, видите, там шарик? Вот он сейчас у края блюдца, и именно в той стороне находится наш носитель иглы. Чем дальше он от нас отъезжает, тем ближе к центру блюдца шарик будет откатываться.

– Любопытнейшая штучка! – восхитился Семен. – Но как далеко она будет чувствовать иглу?

– Проверить мы не успели, но, насколько помню, пять, максимум шесть километров.

– Тоже неплохо. Уже один факт, что мы знаем четкое направление на подозреваемого, позволит нам примерно определить его координаты…

– Что такое «координаты»? – спросила Хазра.

– Вон то примерно место по прямой линии. И что мы там видим?

Все присмотрелись, и Виктория отозвалась первой:

– Сплошной лес. А вон там какая-то впадина.

Молчавший до того часовой подал голос:

– Когда я заступил на пост, мне показалось, что над той впадиной поднимался дым. Словно от большого костра.

– Молодец. Спасибо.

Вскоре Хазра уверенно сообщила:

– Шарик замер на месте, значит, наш носитель прибыл в конечный пункт. Это километра четыре, четыре с половиной отсюда.

– Прекрасно! – воскликнул командир отряда, к тому времени уже явно что-то придумавший. – Дамы, оставайтесь здесь и постарайтесь как можно дольше оттянуть начало ужина. Дозорный, посматривай на шарик и, если вдруг он начнет опять приближаться к краю блюдца, срочно бей общую тревогу. Дети, за мной!

Внизу все трое быстро вооружились, а Загребной, после недолгого раздумья, все-таки прихватил с собой чудесное копье. Причем сделал это не потому, что оно было нужно для боя, а просто не желая расставаться с уникальным оружием.

Ко всему прочему, Семен обладал способностью легко ориентироваться в любом лесу. Как днем, так и ночью. И всегда мог определить расстояние. Ему не составляло никакого труда уверенно сделать огромный круг по незнакомой местности и выйти строго в исходную точку.

Командир отряда не стал брать с собой ни одного из наемников. Приказав Торрексу усилить посты и не выпускать из трактира даже мышь, он с детьми оседлал самых спокойных и послушных лошадей и подался в лес.

Они сделали большой крюк и через полчаса подъехали с противоположной стороны к той самой подозрительной лесной лощине. Привязали коней к огромной сосне и зашагали по лесу, держа направление прямо на трактир. И вскоре оказались у глубокого и широкого оврага, подобраться к которому с этой стороны никто не мешал. Только на дороге, уходящей к трактиру, со скучающим видом стоял, опираясь на тяжелое копье, одинокий дозорный. Одним глазом он посматривал в сторону леса, а другим больше старался заглянуть в овраг и рассмотреть, что там творится. При этом его самого под луной было видно как на ладони. Вероятно, здешние обитатели чувствовали себя в полной безопасности. И, как сразу бросилось в глаза, все они стянулись к трем ярко горящим кострам посредине оврага – то ли для ужина, то ли для беседы.

Оказалось, что это даже не беседа, а грубый монолог. Подкравшимся лазутчикам было хорошо слышно каждое слово: