Дочь прокурора

- Я тебе настолько противен? – желчь в голосе заставила меня резко взглянуть на парня.

- Ты последние годы только и делал, что силой пытался меня целовать, и … не только. Я не совру, если скажу, что питаю к тебе не слишком теплые чувства. Но я бы хотела, чтобы мы наконец смогли общаться нормально. Для этого всего лишь нужно, чтобы ты понял, что мы можем быть только друзьями и перестал обращаться со мной как со своей куклой.

Никита хмыкнул.

- Ты, наверное, еще не знаешь, но ты и есть моя кукла.

- Что?

- Лиюша, пойдём, папа тост говорит, - мама выглянула на балкон, а я почувствовала облегчение.

Мне не понравился взгляд Никиты и слова, брошенные им. Надеюсь, это всё же злость в нём говорит и его отпустит через время, потому что у меня нет ни малейшего желания общаться с ним еще.

31

Лия

- Ну как тут мои девочки? – папа подошёл к нам спустя минут десять и приобнял маму за талию.

- Устали немного, - призналась она, - как думаешь, долго нам еще здесь нужно находиться?

- Я жду одного человека, хотел с ним побеседовать, а потом можно будет и уехать.

Я понимающе кивнула. Не раз бывало, когда мы вот так попадая на какие-то мероприятия, связанные с работой отца, ждали «одного человека». Сколько себя помню, папа всегда пытается наладить связи и пробиться выше по карьерной лестнице, поэтому и ищет разные пути и знакомства. Правда, ему это не удаётся, и он всякий раз уезжает недовольным, а дома возмущается и кричит, проклиная неизвестных мне людей и благодаря только лишь одного Глеба Степановича Звягина за то, что тот не бросает его уже на протяжении многих лет.

Не знаю сколько прошло времени, папа ходил общался с людьми, а мы с мамой решили не тратить время даром и попробовали предложенные деликатесы. Эскарго мне пришлось не по вкусу, а вот вяленая утиная грудка зашла на ура. Я даже взяла себе второй кусочек и отправила в рот вместе с багетом, отвернувшись от снующих гостей, чтобы не жевать вот так на публику, когда услышала взволнованный шепот мамы:

- Петь, взгляни туда! - Краем глаза я заметила, как она изменилась в лице и взяла отца за руку. - Это он? Мне ведь не кажется?

Папа проследил её взгляд и застыл. Окаменел, я бы даже сказала, вонзившись в кого-то из гостей глазами.

- Он. Вернулся ублюдок, - если бы я не знала отца, подумала бы, что произнёс это кто-то другой, настолько сильно изменился его голос.

Быстро дожевав утку, я обернулась, пытаясь найти объект их внимания, когда папа взял меня за локоть и кивнул в сторону небольшой группы людей.

- Лия, видишь этого мужика, всего в черном?

Я устремила взгляд в толпу, на которую указывал папа и почувствовала, как сердце делает кульбит.

- Да.

- Запомни, от него нужно держаться подальше, - его пальцы до боли сжали мою кожу, - У него со мной личные счеты. Если увидишь, что он идёт к тебе, разворачивайся и беги. Сразу ко мне, поняла? Не смей даже приближаться к нему.

У меня перехватило дыхание и стало нечем дышать. Легкие захлопнулись, не пропуская ни единой капли кислорода. Так бывает, когда от неудачного прыжка или падения происходит защемление в грудной клетке и не получается ни вдохнуть, ни выдохнуть. Ты открываешь рот в попытке набрать воздух, а он не проходит. От страха начинает кружиться голова, и кажется, что ты умираешь. Вот и мне так показалось потому что тот, на кого указывал отец был не кто иной, как Амир. Мой Амир, в чьей постели я сегодня проснулась.

- Лия, ты меня слышишь?!

- Д-да, - еле выдавила из себя, во все глаза смотря на моего мужчину.

Может я обозналась, и это не он? Господи, пожалуйста, пусть это будет не он! Просто человек, безумно похожий на него. С такой же короткой бородой, широкими скулами и черными глазами. В таких же строгих брюках и черной рубашке. Один в один как та, какая сегодня была на мне утром, пока мы с ним завтракали.

Сердце закололо и мне стало плохо. Не было никакой ошибки. Амира невозможно ни с кем спутать. Не после того, как я досконально выучила каждую черточку его лица и могла сейчас, закрыв глаза сказать, что на спине у него шрам, а на ребрах с правой стороны татуировка с текстом на турецком языке.

Амир беседовал с генералом, а тот широко ему улыбался. Именно широко и приветливо, не так как мне или отцу. Рядом с Амиром находился Виталий, тот самый, которому я понравилась в клубе. И вот перед этим человеком Олег Иванович буквально стелился. Похлопывал по спине, смеялся настолько громко, словно пытался показать насколько ему приятна его компания. Его и моего Амира.

Амира, у которого с моим отцом личные счёты…

Я резко отвернулась, хватаясь за бокал с шампанским. А папа так и стоял, смотря на новоприбывших гостей с какой-то неописуемой ненавистью. Его губы искривились в гримасе, ноздри раздувались, а глаза .. я никогда еще не видела в них столько темноты.

- Пап, какие у него могут быть с тобой счеты? – спросила севшим голосом.

Челюсть отца сжалась, и он буквально выплюнул: