Во время выброса зов жизни работал в автономном режиме. Я не убила ни одного человека. Ранила, лишила конечностей, обездвижила и зарыла по шею в землю — это да. Но не убила.
А ведь я была готова призвать Хаос… да что там! Я даже попыталась это сделать. То, что он не откликнулся — совсем другой вопрос. Главное то, что я решилась. Решилась снова запятнать свою душу.
Может, это и хорошо, что я пустила Хаос по меридианам, а не оставила его копиться. Кто знает, что случилось бы, если он откликнулся… если бы его было больше. Кем бы я стала тогда?
Николай передал меня в заботливые руки Ириды, потрепал по слипшимся от грязи волосам и подмигнул. Сил ответить ему у меня не было, поэтому я просто прикрыла глаза, выражая благодарность, и почти сразу отключилась.
Через сон я ещё слышала, как моя верная служанка распекает лекаря, чувствовала, как волна целительной магии залечивает раны. Но всё это было просто фоном, будто происходит не со мной, а с кем-то другим.
Последнее, что я запомнила, это как Ирида уложила меня в ванну и начала срезать с меня одежду. А дальше наконец наступила благословенная тишина… и темнота.
Глава 23
К кошмарам я привыкла давно. Я срослась с ними, стала единым целым. А как по-другому, если на твоих глазах гибли сотни, тысячи людей? Как спать сладко, когда ты видел гибель сначала своего народа, а затем всего мира?
После того как я погибла и очнулась в теле Ярины, я металась ночами, сбивая мокрые простыни. Ко мне приходили они — родители и брат, которых я не смогла спасти; кровные родичи, которые пошли против меня; наша армия, разорванная тварями; врата разломов, из которых вышли генералы Незримого ублюдка.
Сны прекратились на время, спрятались среди видений, которые Хаос насылал на меня, пробуждая и заставляя принять его. Я же пыталась подавить Хаос, изматывала себя ежедневными тренировками, чтобы не впитать его ещё больше. А Великие Силы не терпят, когда их игнорируют. После того как я снова по своей глупости отправилась на сражение, было вполне ожидаемо, что Хаос проигнорирует мой призыв, а затем напомнит мне лица тех, кого я и так никогда не забуду.
Мне казалась, что за одну ночь я прожила заново всю свою жизнь. Снова обнимала отца перед битвой с ордами тварей, целовала и щекотала брата, а затем вставала на колени перед его телом. Снова и снова я призывала Хаос, чтобы отплатить миру за тех, кого он у меня забрал.
Резко распахнув глаза, я не сразу поняла, сплю я ещё или уже проснулась. Потянувшись всем телом, услышала звон цепей и вздрогнула. Сесть не получилось — я была прикована за руки и ноги к полу. Звуки, запахи, привычная сырость тёмных подземелий, — всё это говорило о том, что меня заперли.
Камера или чей-то подвал? Попробовала разглядеть хотя бы стены, но до них по ощущениям было слишком далеко. Жертвенный зал? Алтарная комната? Убежище? Я не понимала, где нахожусь, и от этого в животе закручивалась спираль ледяного ужаса и страха. Горло свело, и я с трудом проглотила вязкую слюну.
Что случилось? Я призывала Хаос не только во сне? Все увидели, что я проклята Хаосом, и вызвали имперских ищеек? Что, варх подери, здесь происходит?!
Думала я долго, разглядывая слабо мерцавшие символы на потолке. Символы на потолке? Я расширила глаза и всмотрелась. Это не просто закорючки и символы. Это мой родной язык! Язык из моего мира!
В моём мире не нужно было складывать пальцы в загогулины, чтобы скастовать заклятье. Мы просто говорили
—
Когда браслеты-блокираторы разомкнулись с тихим щелчком, я удивлённо моргнула и села. Работает. Магия откликается на
Где бы ни находился этот зал, в котором меня заковали в кандалы, вряд ли он когда-либо слышал безумный смех девушки-подростка. А я смеялась. Хохотала до колик и икоты, вытирая слёзы, текущие по щекам.
А ведь насколько свыклась с тем, что это другой мир и здесь всё работает по-другому, что даже не стала проверять. Сначала потому, что боялась привлекать внимание, а потом… потом я просто смирилась с этим новым течением и поплыла, словно щепка, не сопротивляясь.
—
Всего одно слово, но как много оно может. Какой силой обладает. Руны по всему периметру зала вспыхнули, налились светом и осветили подземелье.