Дочь самурая. Трилогия (СИ)

Конечно старые обычаи когда вдова должна была вести жизнь затворницы – искупая погубившую мужа карму позади – но и до сих пор в Индии сохраняется весьма жестокое отношение к вдовам.

При встрече с министром двора – Радж Чарном – Хикэри как бы между прочим осведомилась у почтенного о судьбе сватовства царского повара.

– Этот человек хороший повар – но как и всякий вайшью думает о удовольствиях и желаниях больше чем надо, – бросил министр – с таким выражением как будто речь шла о дворовом псе или коте.

«Ну ты то – почтеннейший – тоже не в аскезе пребываешь!», – подумала Хикэри глядя на объемистое пузо и драгоценности на пальцах сановника.

– Может он всего лишь слуга – но слуга преданный и полезный… – тем не менее ответила она с нарочитым спокойствием. И даже слугам не воспрещается быть счастливыми.

– Ему надо просто выбрать другую жену! Есть законы – законы Ману и другие – им десятки веком… – министр вещал бесстрастно – как читал справочник. Нельзя просто взять и отменить эти законы… Если гражданский кодекс Индии – дело рук человеческих, то нормы древнего права ниспосланы непосредственно богами. Правительство страны, будучи органом временным, не может ликвидировать то, что установлено свыше.

– А как по вашему – император Индии тоже временный? – Хикэри почуяла что в ней нарастает холодное бешенство.

– Бхарата знала много династий… – уклончиво ответил министр. И даже приверженцы ислама не покушались на то чтобы заменить или отменить исконные обычаи.

– Ну а если б скажем он захотел жениться на вдове – но японской или русской подданной? – в запале воскликнула она. Это тоже было бы воспрещено?

– Иноземцы – а тем более представители Священного Альянса и слуги их владык стоят вне каст и их законов, – произнес министр явно нервничая – то ли от того что вызвал неудовольствие принцессы и без пяти минут императрицы, то ли оттого что женщина его поучает. И если у вас скажем в свите есть вдова, которая захочет стать супругой хиндустанца – то законы ей ничего не воспретят. Я готов в этом поклясться Брахмой и своей дхармой.

Когда за министром закрылась дверь Хикэри раздраженно фыркнула, и вдруг замерла как кошка услышавшая мышь…

⁂

Назавтра была еще одна экскурсия – в священный город Варанаси. Согласно легендам, город был основан самим богом Шивой около пяти тысяч лет назад и поэтому Варанаси является одним из наиболее важных мест паломничества в Индии. Варанаси входит в семёрку священных городов индуизма… Город расположился на протяжении без малого десяти километров, раскинувшись на левом берегу Ганга. Если смотреть на него с берега реки, сей город представлял довольно таки неприглядный вид. Он состоял из лабиринта тёмных, сырых, грязных, извилистых и узких улиц, по которым не везде может пройти слон а не то что человек. Больше всего этот индийский город известен тем, что там круглые сутки на берегах Ганга горели погребальные костры. Индусы считают, что умереть в Варанаси-это великое благо, так как душа может быть освобождена от перерождения и выпасть из колеса Сансары – круговорота рождений и смерти в различных мирах, ограниченных кармой. Кремация в Варанаси тоже приносят покойному благо. Оттого в город ежедневно стекается бесчисленное множество разных людей. Это и брахманы, и нищие, и бродячие, грязные факиры, самозванные гуру – иногда их трупы приносят восторженные ученики на руках. (И несут по многу дней – мда – по такой то жаре…) После кремации останки сбрасываются в Ганг и на освободившемся месте складывается другой погребальный костёр. Поскольку Ганг считается священным, то зачастую тут можно увидеть, как по реке плывут человеческие останки, а недалеко от него кто-то стирает бельё, а кто-то умывается. Стоит кремация в Варанаси не так-то и дешево как объяснил Хария. Для сжигания тела требуется три четыре центнера дров – так что цена погребального обряда начинается от пяти тысяч рупий. Но вообще то всё зависит от кошелька усопшего и пожеланий родни. Люди побогаче для запаха добавляют в костер сандаловое дерево – а килограмм его тянет на две сотни рублей или двадцать тысяч рупий.

– Когда в Варанаси хоронили махараджу Хайдарабада, его сын заказал костер полностью из сандалового дерева, и двух пудов ладана и смирны. А пока огонь горел лично разбрасывал вокруг изумруды и рубины из отцовской сокровищницы, – рассказал субудар. Все они по праву достались работникам здешнего похоронного цеха – неприкасаемым из касты дом-раджа. Родственники не имеют права снимать вещи с умершего – это портит карму – поэтому неприкасаемым нередко достаются золотые зубы или цепочка, или еще что-то.

В километре от Маникарники на Хари Чандра Гхат, как поведал офицер, придаются огню убитые злодеями, самоубийцы, жертвы аварий – они умерли не совсем чистой смертью. Дальше на угле сжигают тех у кого нет денег на дрова. Еще дальше – совсем уж бедняков – на брикетах из мусора и разных отходов смешанных с коровьим навозом. («А ну да – эта скотина тут священная!»)