Дочь Сатаны (СИ)

Анжела же схватила моё лицо своими тонкими белыми пальцами и, заставив меня посмотреть ей в глаза, сказала:

— Возможно, тебе просто нужно время, чтобы осознать, насколько сильно ты ошибаешься в своих выводах. Что же, здесь у тебя будет его более, чем достаточно. И не волнуйся, мы с моими братьями и сёстрами обязательно постараемся очистить твою душу от скверны, что в тебе была с самого рождения. Ты ещё поблагодаришь нас, когда это, наконец, произойдёт, и ты вознесёшься на небеса.

— Этого никогда не будет! — прошипела я в ответ.

— Время рассудит, кто из нас окажется прав, юная Андрэа Фантомхауз, — с этими словами женщина-ангел отпустила моё лицо и направилась к выходу из клетки, оставляя меня в полном одиночестве.

Ночь или день, а может быть, и полные сутки прошли в одиночестве полного холода, страха, физической и духовной боли.

В подземелье было душно из-за вечно горящих факелов и постоянно закрытых дверей, а по звукам я поняла, что их как минимум две в моей «темнице».

Мысленно я пыталась звать Себастьяна и порой слёзно умоляла, чтобы он пришёл сюда и спас меня, и ангелы наконец-то были преданы вечному забвению… Но любимый мой не шёл.

Постепенно я даже стала верить, что он мог погибнуть от рук своих же собратьев. Ведь их было слишком много, и даже Гробовщик, Грелль и Плуто не смогли бы его спасти.

Ах, если бы я только додумалась сразу освободить Левиафанов, мы бы выиграли время!

Я кусала свои губы в кровь, чтобы перестать плакать и хоть как-то выбить из головы мысли о том, что я никогда более не увижу света, не увижу крёстную… Не узнаю, всё ли с ней и Генри в порядке…

Не увижу тебя, мой любимый демон Себастьян, мой возлюбленный и жених.

Когда пришли ангелы снова, я была очень уставшей, болели запястья и позвоночник, к сожалению, я испражнилась под себя, и потому несло от меня почти как от грязной и необразованной деревенщины со времён средневековья.

Брезгливо один из ангелов схватил меня за волосы и грубо потащил в неизвестном направлении.

Моя кожа царапалась о грубый и холодный пол, а те крылатые мерзавцы, что следили за тем, как я приближалась к пыточным путам, смотрели на мои жалкие потуги и борьбу с желанием сбежать, как на жалкого детёныша зверька, которому не избежать своей смерти в любом случае.

Анжела была во главе ангелов, что стояли у особого стола с кандалами и самодельной железной печи, в которой горел огонь.

Она холодно и с отвращением посмотрела на меня и кивнула одному из своих братьев:

— Клеймить. Используйте клеймо «Допроса».

— Желаете поставить клеймо на бедре?

— Нет. На лопатке, в области сердца. Так мы быстрее сможем докопаться до её души, чтобы потом сделать её своим посредником. И если этот гадкий демон Себастьян жив, мы сможем пустить её в ход, как смертельное оружие.

— Делайте со мной, что хотите, но я никогда не встану на вашу сторону и не буду марионеткой в ваших руках, — с ненавистью я оглядела каждого из присутствующих ангелов.

Двуликая и лживая дева-ангел смерила меня противным грубым взглядом и кивнула своему брату:

— Приступайте сейчас и привяжите её туже. Глупые грешники привыкли бежать, а не принимать свою судьбу, как должное наказание и благословение.

Меня тут же бросили на стол, как мёртвую тушу свиньи, которую готовились выпотрошить, закрепив мои руки и ноги кандалами и обвязав цепями мои спину и бёдра, дабы я не могла сдвинуться с места ни на миг.

Я же вобрала в себя как можно больше терпения, дабы выдержать то, что они сделают со мной.

И поверьте, мне было, что терпеть.

Ангел-палач грубо разорвал мою одежду, открывая вид на мои лопатки. Он провёл по ним своими пальцами, горячими из-за жара печи и такими противными на ощупь что я содрогнулась от отвращения.

Я пыталась кричать и вырываться, ругать их и плеваться в них, но Анжела лично засунула мне в рот кляп и повязала мне голову так, чтобы я не смогла избавиться от своей затычки так скоро.

Далее последовало то, от чего мне пришлось закричать ещё громче, едва ли не взреветь, словно раненный в самое нутро зверь, а всему моему телу начать извиваться чёртовом столе и биться в конвульсиях и судорогах.

Весь этот треклятый процесс нанесения клейма, словно заставил меня пережить вновь самые ужасные и болезненные моменты моей жизни.

Раскалённую добела тавро с эмблемой двух извивающихся вместе змей поднесли к моей спине. Я чувствовала её палящий жар, и это заставило меня застыть от некого ужаса.

Мне было плевать, будет ли у меня на теле ещё одна памятка о моих пытках. Я боялась именно последствий от этого клейма.

Что станет со мной в тот момент, когда эта метка обожжёт мою кожу и плоть и останется на теле вечным следом? Стану ли я послушной марионеткой в руках ангелов или всё же мне хватит сил противостоять их чёртовым трюкам и выбраться отсюда?

Я не желала сдаваться тем, с кем уже столько времени веду борьбу и кому жажду, наконец, отомстить.