Дочь седых белогорий

Но он и сам видит, что наступили последние секунды перед тараном. Собравшись с силами, он сгорбился сжавшимся зайцем, привстал на скрюченных ногах, оттолкнулся от бревна и плюхнулся в воду. Но руки успели схватить гибкие ветки дугообразной ольхи. Прочный, крепкий кустарник остановил его движение. Стремительный поток забил его под густые за росли, где он наконец-то почувствовал под ногами твёрдую землю.

Дмитрий понял, что ему удалось спастись – с помощью Ченки! Переживая о её судьбе, он с тревогой посмотрел назад и ужаснулся: плот налетел на камни, ударился о скалистое перо и разлетелся на отдельные бревна. Но самое страшное то, что Ченки на тумэлэне уже не было. Дмитрий не увидел девушку, вдруг подумал, что она упала в воду и сильное течение бросило её тело в бушующий ад.

Ещё какое-то время смотрел на воду в надежде увидеть ее. Потом, спохватившись, желая хоть как-то помочь Ченке, заторопился на берег. Превозмогая судороги, из последних сил он стал подтягиваться на руках по играющему кусту вперёд. А в голове круги, звёздное небо, муть бушующей реки. И так хочется спать. Может, не стоит сопротивляться судьбе?

Но что это? Как будто из ниоткуда ему навстречу тянет руки Загбой. Дмитрий не удивился его появлению, тупо посмотрел охотнику в глаза и едва слышно прошептал:

– Ченка… Ченка утонула…

Загбой криво усмехнулся и, вытаскивая его за рукава куртки, равнодушно залопотал:

– Как «тонула»? Разве мошет Ченка тонуть? Ченка проворна, как сополь, быстра, как ястреп. Ченка тавно на берегу. Это ты, как ленивый налим, лешишь в воте.

Посмотрел он вверх, за спину охотника. Вздох облегчения вырвался из груди. Из-за плеча эвенка смотрят и улыбаются чёрные глаза. Как и когда она успела прыгнуть с плота, выбраться на берег и уже поспешить на помощь – остается только догадываться.

Вытащили Дмитрия на берег, положили к стволу вековой лиственницы. Почувствовав продолжение жизни, он расслабился, притих. Тут же на смену нервному напряжению его тело заполонил холод, страшный холод! Мокрая одежда стянула мышцы в стальной узел. Миллионы острых иголок впились в кожу. В жилах застыла кровь. Сердце остановилось. От спазматической лихорадки прервалось дыхание.

Загбой увидел его состояние, закричал:

– Вставай, отнако! Пеги!!!

Дмитрий едва приподнял голову, попытался подняться на стянутых руках, но тут же упал.

– Не могу… – едва выдохнул он и, стараясь согреться, втянул голову в плечи.

Загбой с одной стороны, Ченка – с другой подняли его, поставили на ноги, потащили вокруг дерева. Едва передвигая ногами, он медленно пошёл за ними. Первые движения давались плохо. Колени подламывались, ступни выворачивались внутрь. Скрюченное тело заваливалось из стороны в сторону. Теряя равновесие, он падал, но тут же, подхваченный руками, вставал и опять пытался идти. Ему стоило больших усилий самостоятельно сделать свой первый шаг. Как только купец немного приспособился к передвижению, отец и дочь отпустили его в самостоятельный путь. Но Дмитрий в изнеможении тут же упал на землю и, повинуясь чарам сладкого сна, вновь втянул голову в плечи.

– Вставай! Грейся, беги от Эскери!!! – приказывал охотник.

– Не могу… – был однозначный ответ.

– Не можешь? – переспросил Загбой. – Тогда не пишайся.

Резким взмахом ножа следопыт срезал тонкий талиновый прут, попробовал его на взмах и без жалости ожег им русского по спине.

Дмитрий взвыл от боли:

– Ты что, одурел?

– Отнако нет. Не хочешь пароться со злым тухом сам, я помогу тебе прогнать Эскери палкой. В тебя вселилась смерть. Если ты не путешь пегай, уснёшь навсегта. Ставай, пеки, грейся. Только так ты путешь жить! – ответил Загбой и прижёг его второй раз.

Дмитрий что-то промычал, но зашевелился, кое-как приподнялся на ноги и, придерживаясь за ствол ели, в скрюченном положении пошёл вокруг дерева. Охотник оживился:

– Эко! Однако карашо получается. Ох, как злой дух поится прута. Надо пить польше, чаще.

С этими словами он передал хлыст Ченке – подгоняй, бегай за Дмитрием, а сам принялся торопливо разводить костёр.

Через несколько минут на небольшой полянке гудело высокое пламя огня. Но и Дмитрий с Ченкой не тратили времени даром, всё быстрее и быстрее пробегали друг за другом круги вокруг ели. Купец разогрелся, шумно задышал. От мокрой одежды клубился пар. В какие-то мгновения он пытался остановиться, сесть на землю, но взмах хлыста заставлял его бежать дальше.

Конечно же, со стороны все выглядело как детская забава. Ченка била русского легко, не больно. А Дмитрий, убегая от неё, опускал глаза. Его мучила совесть за свою беспомощность и слабость перед девушкой. Ему было стыдно, что он, такой здоровый и сильный мужик, оказался намного слабее и даже глупее (!) её. Это было невероятно, но правда. Он понимал это всё своим угнетенным сознанием и ничего не мог поделать с этим фактом. Вот уже который раз она спасла его от смерти, а это было неоспоримым доказательством её мужества, силы духа, смелости, отваги.

Наконец-то Загбой остановил их.

– Стой, отнако, теперь снимай отешда. Пусть теперь Огонь борется с Эскери.