Дочь Тьмы

— Он не останется на церемонию? — я удивлённо вскинула брови, потому что рассчитывала на то, что Георг останется до того момента, пока Стан будет назначен новым главой клана Константин.

— Нет, потому и зовёт тебя.

Я поднялась с постели и направилась к двери, обернувшись на пороге и будто бы решая, стоит ли оставлять Флора и Стана одних. Потом сделала глубокий вдох и вышла в коридор.

Леонтий стоял напротив окна, заложив руки за спину и покачиваясь на ногах. Он не обернулся на звук моих шагов и вообще ничем не выдал того, что знает о моём присутствии.

— Леонтий, вы хотели меня видеть? — проговорила я тихо, размышляя о том, зачем я понадобилась Старейшине, и Георг повернулся в мою сторону. Улыбка осветила его кажущееся усталым лицо, и он сделал шаг ко мне.

— Да, я собираюсь вернуться в форт, и на церемонию вместо меня останется Лайнус. Мы с тобой не виделись с той самой ночи, так вот я хотел бы сказать, что ты дралась так, как и положено драться истинной дочери клана.

Он замолчал, а я вскинула брови вверх. Из его уст это было слушать довольно странно, учитывая, что он прожил не одну сотню лет и повидал в своей жизни немало.

— Вы ведь знали о том, что так будет, не правда ли? Эта схватка должна была окончиться именно так?

Георг поспешно спрятал улыбку и отошёл к окну, не торопясь отвечать. А потом вообще задал совершенно неожиданный вопрос.

— Ты ведь не сказала Дэну о ребёнке?

Я замерла на секунду, удивляясь такому повороту в беседе. По правде говоря, Леонтий умел выбить почву из-под ног при помощи одних только слов.

— Пока нет, — шёпотом ответила я, — Боюсь, что если он узнает, чем именно я рисковала, он просто голову мне оторвёт, — улыбнулась я.

— Тогда советую сказать сейчас, пока он ещё не встаёт с постели, — ровным голосом подсказал выход Георг и я нервно рассмеялась.

А потом Старейшина подошёл ко мне и, взяв меня за плечи, начал говорить серьёзным тоном, словно только то, что он сообщал мне, имело значение сейчас.

— Береги Яна, мы с тобой не увидимся больше, но ваш сын — единственная надежда всех людей. Грядут большие перемены, близится сумрак. Не сейчас, пройдёт ещё не один год, прежде, чем он воцарится на земле. Но единственная надежда — Ян Стан. Только он один будет иметь возможность противостоять сумраку. Больше никто.

Я нервно сглотнула, инстинктивно кладя руку на живот, а Леонтий продолжил.

— По сравнению с жизнью Яна, все остальные жизни — просто прах. Важен только он. И только ты одна способна защитить его. Будь очень осторожна — от тебя и твоих действий зависит судьба всего мира. Скажи Стану о ребёнке, — это очень важно.

Он вгляделся в мои глаза долгим изучающим взглядом, словно старался прочесть ответ на одному ему ведомый вопрос. А я кивнула, обещая сделать всё, что будет от меня зависеть.

Леонтий постоял так ещё немного, а потом улыбнулся, отпустил меня и вышел из комнаты…

Я поёжилась, стараясь прогнать жуткое ощущение неизбежности того, что уже случилось, и отошла к окну, наблюдая за тем, как Георг выходит из замка и садится в машину, ждущую его у подъезда. Он на секунду задержался, поднимая лицо вверх и безошибочно находя меня взглядом, а потом быстро сел в машину и уехал.

Зря я думала тогда в зале, что всё закончилось. Из слов Старейшины можно было заключить только одно: всё ещё только начиналось. Я постояла так ещё немного и, глубоко вздохнув, развернулась и вышла из комнаты, чтобы выполнить наказ Леонтия — сказать Дэну, что скоро он станет отцом…Почему-то я ощущала всем существом, что важнее этого нет ничего на свете…

Эпилог

Я стояла на балконе, опираясь руками о каменные перила и наблюдая за тем, как внизу тренируется пятнадцатилетний Ян, нападая на Флорина с таким пылом, что закалённый в боях Воин успевает отклониться лишь в самый последний момент.

Ян уже сейчас, в свои пятнадцать выглядел не как подросток, а как молодой мужчина, который обещал стать настоящим мужественным Воином. Я любовалась сыном. Не как мать, которая любит своё дитё, а как Воин, знающий, что перед ней один из самых сильных Воинов в истории существования вампиров. И пусть он станет им в будущем, уже сейчас было ясно, что равных ему по силе не будет.

Лязг холодного оружия снова разнёсся в установившейся было тишине, и я перевела взгляд на горизонт, где садилось солнце, окрашенное каким-то странно тревожным и мутным цветом. Я до сих пор не могла привыкнуть, что оно стало таким тусклым, чуть ли не с каждым днём теряло свою яркость и свет.

С разных концов света до нас доходили вести, что грядёт сумрак, который вот-вот поработит всю землю и который станет предвестником того, что человечество будет под угрозой. В это не хотелось верить, но всё говорило только о том, что так оно и будет.

Я зябко поёжилась, поплотнее запахивая на себе чёрное пальто, которое накинула на плечи, чтобы посмотреть за тренировкой Яна. Снизу послышался вскрик, а потом смех, когда сын шутливо приложил меч к горлу поверженного Флора. Я улыбнулась, стараясь не думать о том, что тревожило меня несколько минут назад.