Дочь Туллы

Синни привела к повозке всех норманнских лошадей, привязала к задней части кузова, распределила между ними все оставшиеся мешки, сумки, оружие и ещё раз обошла трупы норманнов, проверяя не оставила ли она что-нибудь нужное и ценное. У трупа Брунгильды она задержалась чуть дольше чем у прочих.

Она задумчиво глядела на рассеченное лицо мертвой рыжеволосой женщины. Затем подняла взгляд вверх, вдаль, туда где за синим маревом скрывался Тилгард. Что сделает ярл когда найдёт свою жену вот такой, мертвой и изрезанной? Догадается ли он или как-то узнает кто это сделал? И если да, то что предпримет? Будет ли он искать её, Синни Макрой, чтобы отомстить? Пускай ищет, самонадеянно подумала она. Она чувствовала себя бесстрашной, а потому абсолютно свободной. Это было невыразимо прекрасное чувство. Её отец, брат, мать, Брон и её бог научили её этому. И большего ей не нужно. Но всё же при мысли о преследующем её ярле она ощутила если и не страх, то усталость, сожаление, глухую тоску из-за того что всё это так… она не знала точно какими словами описать своё чувство. Бессмысленно? Она снова вспомнила Фрэя Сильвия. У неё промелькнула мысль: а как бы всё сложилось, если бы она простила этой красивой рыжей женщине убийство своей матери? Была бы в этом какая-то преображающая божественная сила, о которой так страстно рассказывал Фрэй Сильвий? И если была, то чтобы бы она преобразила? Брон остался бы жив, мелькнуло у неё в голове. Брон остался бы жив.

Синни подняла руку, крепко сжала в кулаке висевший на груди амулет и чуть опустила кулак, натянув шнурок. Будто бы намеревалась сорвать амулет. Но затем криво улыбнулась. Простить кому-то убийство матери?! Или брата. Или отца. "Не дождешься, Фрэй Сильвий!" Синни отпустила амулет, бросила взгляд на поднимающееся Солнце и поспешила к повозке. Но вдруг остановилась, повернулась, снова поглядела на труп рыжей женщины и достала из кармашка золотую монету древнего заморского короля, когда-то желавшего владеть всей этой землёй. Она подбросила монету вверх, поймала, зажала в кулаке и усмехнулась про себя. Она отплатила этой женщине также как древние сигурн отплатили тому жадному королю. Той же монетой. И значит всё справедливо, все правильно. Всё правильно.