Дочь творца стекла

Камилла тоже думала, что ее нужно было поучать? Риса все еще ощущала горечь.

— Мой отец лучше умрет, чем даст женщине коснуться рога Диветри. Я хотела бы, чтобы он слышал Рикарда… о, нет, — Риса зажала рукой рот. — Рикард.

— А что он? — спросил Мило.

— Его песня! Феррер Кассамаги просил не выделяться. Если кто-то из Тридцати, кто на стороне принца, услышит песню, я стану мишенью!

Мило присвистнул.

— Боги, не дайте услышать ее принцу! — Риса посмотрела на него большими глазами.

Камилла не теряла зря время. Она быстро прошла по комнате, выглянула в окно с видом на север. Через секунды она вернулась, качая головой.

— Тани и Рикарда на площади не видно. Ты отпугнула его, казарра.

— Я поищу его, — сказал Мило. — Он, наверное, ищет обед.

— Или спит, сейчас самые жаркие часы, — ответила Камилла. — Толио не даст тебе уйти одному. Мне не нужно просить разрешения с моим рангом. Я пойду, — она коснулась кинжала, словно проверяла, на месте ли он. Она тихо сказала Рисе. — Не переживай. Оставайся тут и не покидай казу. А ты, — резко сказала она Мило. — Будь все время рядом с ней.

— Скажи Рикарду, что ему нельзя петь ту песню, — тревожно сказал Мило.

— Поверь, — Камилла мрачно улыбнулась, — я многое хочу сказать Рикарду.

21

Веками считалось, что Кассафорт собирался захватить Лазурные острова, так крепко город удерживал северный берег Лазурного моря. Или нехватка армии, или отсутствие амбиций удержало их от этого.

— аноним «Краткая и полная история города Кассафорт»

— Ты его потрясла. Он молчал весь день, — Маттио склонился и кивнул на Фредо. — Но до этого твой кузен вел себя как главный тут.

Риса сделала вид, что проверяла записи отца, записанные аккуратным почерком. Она уже несколько дней не видела, как его рука движется по странице. Последняя строка заканчивалась наспех, он бросил запись посреди слова. Он бросил перо от новости о смерти короля? Что он сейчас делал? Ее синяя чаша стояла на старом столе рядом с ней. Она смотрела на ее поверхность, но видение не появлялось. Она хотела спросить у Маттио, видел ли он, чтобы ее отец так колдовал со стеклом, но знала, что его ответ будет удивленным и отрицательным. Так что она спросила:

— Как Амо?

— Он хороший и трудолюбивый, — признался Маттио. Это была высшая похвала от него. — Он даже лучше в технике, кем Эмиль. И он не против запачкать руки, что порой отказывается делать твой кузен.

— Он может остаться тут?

— Пока твой отец не вернулся, решать тебе, — сказал Маттио. — Я был бы не против еще одного работника, пока Эро нет, — Риса улыбнулась Мило. Тот сидел у стола, слушал их, хотя в этот раз не озвучивал свое мнение. — Но когда твой отец вернется, решать ему. Кстати, — добавил он без эмоций на лице. Он проследил за взглядом Рисы. — Я кое-что покажу, — Маттио обвил рукой ее плечи и повел Рису по комнате к ящикам, где они хранили листы стекла в вертикальном положении. — Мы сейчас, парень. Не переживай, — сказал он Мило. Страж чуть расслабился, хотя все равно был насторожен.

— Что-то не так? — спросила Риса.

— Это я хотел спросить у тебя, — Маттио указал на листы стекла. — Сделаем вид, что говорим о запасах. Все хорошо у тебя и того мальчика?

Румянец проступил на лице Рисы.

— О чем ты?

— Он переживает за тебя сильнее, чем должен страж на работе, — Маттио понизил голос, чтобы никто не слышал. — Он явно тобой заинтересован.

— Он — друг, — возразила Риса. — И все. Мальчики не смотрят на меня так, — ее лицо покраснело, она вспомнила признания Рикарда несколько часов назад. Если это была любовь, она такое не хотела.

С Мило было иначе. Ее присутствие не заставляло его сочинять стихи или песню. Он не жил так, словно был на сцене воображаемой пьесы. Его слова звучали порой игриво, порой раздражающе прямо, но всегда честно. Он мог указать на ее ошибки, но не унижал ее на публике. Он не шутил, как брат. Он… с ним просто было удобно. Словно она знала его задолго до того, как они встретились, и он ей нравился.

Мило озирался с интересом, словно мастерская и оборудование вызывали у него любопытство. Он с уважением смотрел, как Амо крутит раскаленный кубок из стекла тяжелыми металлическими щипцами. Мило нравилось узнавать новое. Он не просто сочинял все, как Рикард.

— Ты того возраста, милая, когда мальчики начнут обращать на тебя внимание, если уже не начали.

— Ты звучишь как папа. А потом скажешь, что я могу только очаровывать мужчин.

— Твой отец немного слеп, когда речь заходит о том, что могут женщины, — сказал Маттио. — У тебя еще есть годы на обучение до того, как ты заведешь свою семью. Ты — Диветри. Стекло в твоей крови.