Дочь ведьмы

– Бедный ты мой, – прошептала тетка. – Говорила ведь я про ведьму, предупреждала. Дура старая! Видела, ты сам не свой, надо было допытаться, что происходит! А теперь…

– Теперь? – Страшно ему стало услышать, что еще она скажет.

– Нет у ведьмы никакой дочки! – выпалила тетя Зина. – Нету! Ведьму Надеждой зовут, она сама и морочила тебя каждый день, наговорила всякого, околдовала! Нужно ей было заманить тебя в свое логово, заставить добровольно прийти и пройти тот обряд с книгой и кубком.

Комната покачнулась у Николая перед глазами. Как сквозь слой ваты слушал он причитания тетки. Хотел спросить, зачем ведьме делать все это, но не спросил. Понял уже, догадался.

На ум пришли те слова, которые, запирая за ним калитку, произнесла Надя – окаянная, жестокая ведьма, погубившая Николая. Ничего ему не послышалось, именно это она и проговорила:

– Тебе – стареть, а мне – молодеть.

Николай знал, что анализы сдавать бесполезно, врачи ему не помогут.

Ведьма забрала его молодость, его жизнь, и ничего уже не вернуть назад.

Беспокойный дом

– Слушайте, я тут подумал: может же получиться так, что мы никогда больше не увидимся! Пять лет в одной общаге, а скоро попрощаемся – и все! – сказал Валя, оторвавшись от конспекта.

Мы, шестеро студентов последнего курса, готовились к экзамену. Валя, конечно, прав: после окончания института разъедемся кто куда, устроимся на работу. Кто знает, встретимся ли когда-то? Впрочем, с Валей мы точно будем продолжать общаться, за эти годы прямо-таки братьями стали.

– До выпускного еще дожить надо. – Славик потер виски и предложил: – Может, перерыв?

Все были только за. Который час сидим, мозги кипят. Отложили книги, освободили стол от тетрадей и учебников: решили чаю попить. Сушки, варенье, которое Славику мать на прошлой неделе привезла, булка с маслом – вот и все нехитрое угощение, но мы набросились на еду с таким аппетитом, будто перед нами были яства из лучшего ресторана. Хотя, конечно, в ресторане никто из нас ни разу не был.

– Зря наедаемся, второй час ночи, – с набитым ртом проговорил Валя, – сейчас в сон потянет.

Однако спать не хотелось, как не хотелось и продолжать грызть пресловутый гранит науки. Убрав куда подальше скучные конспекты, мы взбодрились, весело болтали, смеялись.

Все, кроме Костика.

Про него надо бы сказать отдельно. Костик – самый странный парень на нашем факультете. Высокий, красивый, он сторонился девушек, которые наперебой строили ему глазки. Да и вообще людей избегал, целыми днями торчал в библиотеке, просиживал над учебниками. Само по себе это могло быть вполне нормальным делом: нравится человеку учиться, хочет он быть лучшим на курсе, в люди выбиться стремится! Но как быть с тем, что раньше Костик был совсем другой?

Когда мы в 1975-м поступили на первый курс, он был душой компании: заводной, беззаботный, острил, на гитаре играл. Учился легко, но потому, что способный, а учебников, кажется, в глаза не видел: вечера напролет то на свиданиях, то на танцах.

А после летней сессии словно подменили человека. Что с ним случилось? Почему он изменился? Костик никогда никому не рассказывал, на все вопросы отмалчивался, а потом его и спрашивать перестали, привыкли.

Вот и сейчас сидел, как обычно, глядя в угол, будто и не замечая, что не один в комнате. Молчал-молчал, а потом вдруг сказал:

– Валька, ты хорошо подметил: мы вправду можем больше не увидеться никогда. Как попутчики в поезде, которым все можно рассказать, потому что больше никогда их не встретишь.

Фраза прозвучала необычно.

– Ты к чему клонишь? – спросил Валя.

Я думал, Костик, по обыкновению, промолчит, но он удивил.

– Если я вам расскажу кое-что, мне, может, полегчает. А что вы про меня думать станете, не важно. Сдадим завтра последний госэкзамен – и привет.

– Что ты рассказать собрался?

Валин вопрос был лишним, мы и так знали. Сейчас Костик поведает, что с ним стряслось четыре года назад.

Так и вышло. История сокурсника потрясла меня. Оглядываясь назад, я думаю, что, будь у меня выбор, предпочел бы никогда ее не слышать. Но в тот момент, когда Костик начал свой рассказ, никто из нас не считал, что есть на свете вещи, о которых лучше не знать. Мы притихли и жадно впитывали каждое слово…

– Тем летом я сдал все экзамены, закрыл сессию. Шел в общагу в отличном настроении. Вечером собирался с девушкой встретиться, а завтра – сдать учебники и уехать на каникулы домой, в свой городок, к матери. Но не успел прийти в комнату, как услышал, что меня зовут с вахты. Мать, мол, звонит, иди трубку возьми. Я бегом обратно. Лечу на первый этаж, сердце колотится. Мать за весь год, что я в другом городе жил и учился, всего-то один раз звонила: мы договорились, лучше я буду, так удобнее.

– Алло, – говорю, – привет, мам, ты как?

Слышно было плохо. Голос матери доносился издалека, связь прерывалась, шум слышался – гудение, шорох.

– Все хорошо, – отвечает она, – сдал?

Я ответил, что сдал, завтра домой еду, а она мне:

– Костя, я потому и звоню. Съезди к тете Зое в деревню, навести, она тебя звала. Хоть на пару дней, а потом и домой поедешь.