Дочь Вороньего Короля

— Не соглашусь, твой дар способен приносить пользу. Ты можешь разжечь пламя в доменной печи и поддерживать его горение. Любой кузнец за подобное умение продаст душу Сатане! Ты можешь указать дорогу ночью, можешь осветить побережье для кораблей. Моряки и купцы будут безмерно благодарны человеку с подобными талантами. Наконец, ты можешь потушить пожар, ведь огонь подчиняется твой воле, разве не так? А значит, земля, защищаемая тобой, никогда не познает на себе силу всепожирающей стихии…

— А ты поэт, — слабо улыбнулась Игнис.

Однако Лариэс видел, что она далека еще от принятия его правоты, а потому продолжил:

— К тому же, твоя великая сила умеет не только забирать, но и дарить.

С этими словами юноша протянул принцессе бутыль с вином. Та с удивлением воззрилась на него.

— Дарить? А это что? Не понимаю.

— Я же обещал поблагодарить тебя за спасение жизни, — улыбнулся виконт, — вот моя благодарность.

Игнис приняла бутылку и скептически оглядела ее.

— Дешево же оценивается твоя жизнь, — наконец вынесла она вердикт, широко улыбнувшись.

— В этой дыре не нашлось ничего лучше, увы.

— Ну ладно, сойдет.

С этими словами Игнис выдернула пробку и, сопровождаемая ошеломленным взглядом Лариэса, сделала большой глоток прямо из горлышка.

— Будешь? — совершенно неженственно и недостойно аристократки высшего уровня поинтересовалась девушка, протягивая бутылку.

— Благодарю, но нет. Я плохо переношу алкоголь.

— Как и все твои соплеменники.

— Даже хуже.

— Ну, как хочешь. Сегодня, так и быть, я не буду настаивать.

Огнерожденная пожала плечами и вновь приложилась к бутылке, на сей раз — надолго.

— Игнис, быть может, продолжим в постоялом дворе? Я раздобуду для тебя кружку. Все-таки ты — принцесса.

Девушка вмиг растеряла весь свой задор и повторила титул.

— Принцесса, конечно же.

Она погрустнела столь же неожиданно и резко, как до того — пришла в неистовство.

— Опять этот дурацкий титул, знал бы ты, как я его ненавижу.

— Почему? — удивился виконт.

— Из-за моего происхождения все носятся со мной, точно с драгоценной вазой. Не пойми неправильно, я очень люблю отца, но он запер меня в своей крепости, и сторожит точно драгоценность, которую могут украсть. Я чувствую, что начала дышать только с вами, в пути. Понимаешь?

Лариэс, как ни странно, понимал, о чем и сообщил девушке.

— Нет, не понимаешь, — покачала та головой, — Никто не понимает и не поймет.

— А ты объясни мне, — предложил вдруг Лариэс.

— Объяснить? — нахмурилась Игнис, — как?

Виконт извлек из ножен свой меч и продемонстрировал его девушке.

— Отец говорил, что, когда слова бесполезны, стоит прислушаться к звону стали. К тому же, ты, вроде бы, хотела дружеский поединок.

"Господи боже мой, что я творю? Ладно, отступать уже поздно, будь, что будет"!

Игнис хмыкнула и в ее глазах зажегся опасный огонек.

— Не боишься, что я тебя пораню?

— Скорее, мне следует опасаться гнева венценосной особы, когда та с треском проиграет жалкому телохранителю.

Игнис рассмеялась и отбросила бутыль в сторону.

— Можно посмотреть?

— Прошу.

— Наша сталь, — со знанием дела проговорила Игнис, рассматривая меч, — а вот гарда с рукоятью — южные. Но сделано идеально. Тот же мастер, у которого ты заказывал пистолет?

— Не думал, что ты запомнила.

— Как можно! Даже у меня нет такого красивого пистолета, — притворно возмутилась девушка. — А я, между прочим, целая принцесса.

— Какой ужас, о ваше высочество, — с легкой улыбкой ответил он ей. — Я искренне горюю вместе с вами, ибо не могу представить жизнь венценосной особы, лишенной собственного пистолета с чеканкой и нарезным стволом.

Игнис прыснула и подошла к своему коню. Вернулась от него она уже с мечом в руках.

— Ну что же, давай послушаем, что нам скажет сталь.

— Учти, госпожа моя, поддаваться я не стану.

— А я и не прошу об этом, — и с этими словами Игнис ринулась в атаку.

Она была быстра, точно мангуст, и гибка, как змея. Меч в руках девушки плясал, выделывая причудливые фигуры в воздухе и метя исключительно в жизненно важные органы. С первых же секунд боя Лариэс принял и признал мастерство огнерожденной, однако он не мог не отметить ее излишней горячности. Там, где опытный фехтовальщик попытался бы выждать или запутать противника, Игнис бросалась в лобовую атаку, стремясь напором компенсировать недостаток терпения.

И это было грубой ошибкой.

Лариэс, улучив момент, сложился в глубоком выпаде и кончик его меча остановился в дюйме от шеи принцессы.

— Раз! — выкрикнул он, переходя в оборонительную стойку. — Продолжаем, о моя не в меру воинственная госпожа?

— Ах ты ж! — и Игнис, добавив пару фраз, совсем не красящих благородную особу, с удвоенной силой бросилась в бой.

Чем больше она распалялась, тем больше совершала ошибок, тем чаще открывалась, и тем больше пропускала уколов.

Когда счет достиг десяти безответных попаданий, Игнис с проклятьем отбросила меч и, злобно сверкнув глазами, со всей силы пнула некстати подвернувшийся камень.

— Ну ты и быстр! — выпалила девушка. — Мне не раз приходилось драться с лунксами, но даже они меркнут на твоем фоне, Лариэс. И как такой здоровяк может перемешаться с такой скоростью?