Дочь врага

Когда я впервые переступила порог дома Матвея, очень боялась, как воспримет меня мальчик. Ведь, по сути, я предала его, поссорилась с отцом и очень долго не приходила и не звонила. Но Егор и тут проявил мудрость не по годам: первые дни он был предельно вежлив, но насторожен, присматривался. А потом не выдержал, оттаял.

Когда я позвала его на завтрак (Матвей уехал пораньше на какие-то переговоры), он долго и пристально смотрел на меня, а потом тихо произнес:

– Ты больше не уйдешь от нас?

Я не выдержала, бросилась к нему и прижала так сильно, как только могла. А Егор обнял меня в ответ.

– Никогда-никогда, – шепчу в ответ, сдерживая слезы.

– Я думал, ты ушла…как мама…

Обнимаю еще крепче, но Егор не возмущается, а терпит мою слабость.

– Ну, что ты, малыш. Просто мы с твоим папой…немного поругались. И нам нужно было…побыть некоторое время по отдельности. Чтобы подумать над своим поведением.

– Не уходи больше от нас. Папе было очень плохо без тебя.

И в который раз поражаюсь, какое огромное и доброе сердце у этого малыша: даже в этой ситуации он думает не о себе, а заботится об отце в первую очередь.

– Никогда-никогда, – снова повторяю, как мантру.

– И мне тоже, – слышу тихое признание.

А на следующий день Егор уверенно назвал меня «мама Ева». Во так и исполнилась моя мечта – я стала мамой. И ребенок этот совершенно точно мой и самый родной, хоть и рожден был другой женщиной.

Егор что-то опять говорит насчет мультика, но я не могу открыть глаз. Дико хочется спать. Хотя только полдень. Неужели заболела?..

– Мама Ева, мама Ева, ты что, спишь? Ты меня не слушаешь?

– Егорушка, принеси плед, пожалуйста, я вздремну полчасика. Наверно, не выспалась…

Малыш заботливо укрывает меня, и я проваливаюсь в блаженный сон. Сквозь который слышу тихое бормотание:

– Папа, ты можешь приехать? Кажется, мама Ева заболела.

Сон, как рукой снимает. Вскакиваю с дивана и бегу на кухню.

– Сынок, ты зачем папу побеспокоил? Все со мной хорошо, просто еще не привыкла…

В нос ударяет запах мяса. Морщусь, поджимая губы. Бросаю взгляд на стол, где на тарелке лежат дымящиеся котлеты. Наверно, Егор проголодался и погрел себе. Испортились, что ли? Что за запах?..

Зажимаю ладонью рот и несусь в туалет, где меня выворачивает наизнанку над фаянсовым другом. Черт, что же так акклиматизация долго длится?!

В тот злополучный день в офисе я едва не умерла. Матвей упал к моим ногам, а на его груди расплывалось огромное пятно крови. Он просто, не задумываясь, прикрыл меня собой, когда понял, что задумал Вадим.

Несколькими секундами позже появился Семен, который, оценив обстановку и вооруженного Вадима, выстрелил в него, не задумываясь.

Но ему не повезло, не в этот раз. У Вадима незначительное ранение, и партнеры моего папаши разобрались с ним позже. По-своему и в рамках криминальных законов.

В больнице сказали, что Матвей спас мне жизнь, а сам родился в рубашке: подвинься он на два сантиметра правее, и я бы потеряла его навсегда.

Стараюсь не вспоминать этих слов, но в то же время дорожу каждой проведенной с ним минутой.

Первым делом, когда мой мужчина пришел в себя, он просил простить его.

– Давай просто начнем все сначала? – произношу вместо банальных и пафосных фраз. – И в первую очередь научимся доверять и слушать друг друга.

Хоть Вавилов и отказался от клубов, Матвей все же продал бизнес.

– Хочу начать все с самого начала, – пояснил он в тот вечер. – И хочу жить в другом городе. С этим у меня связано очень много дурных и грустных воспоминаний.

– А ты сможешь? Ведь тут все же ты был счастлив…

– Лену все равно не вернуть. Мы в разных мирах, и глупо жить воспоминаниями. А с тобой я хочу быть счастливым здесь и сейчас.

И буквально спустя неделю мы срываемся и переезжаем к морю, где Матвей начал свой бизнес с нуля. И сейчас находится на очень важных переговорах с деловыми партнерами.

– Егорушка, ты зачем папу побеспокоил? – произношу расстроенно. – Со мной все нормально. Помнишь, врач говорила, что у нас может быть акклиматизация? Вот она у меня как раз и есть. Дай телефон, позвоним папе, скажем, чтобы он не приезжал.

– Нет, – неожиданно упрямится малыш, пряча руки за спину. – Я боюсь. Пусть папа приедет и отвезет тебя к доктору.

– Но у папы сейчас важные дела!

Но парень неумолим. Иногда мне кажется, что в упрямстве Егор переплюнет даже собственного отца! Матвей

Мчу домой, выжимая педаль газа почти до упора. Плевать на правила. Скорее бы успеть к моей Еве.

Мысли все время возвращают меня в тот день, когда я чуть не умер. Но не от пули, а от того, что увидел, как тот урод целится в мою Еву. И поэтому я поступил так, как только было возможно в данной ситуации – просто принял этот удар на себя. Я не мог потерять ее. Снова. Потому что без моей Евы я не могу дышать.

Первое, что я сделал, когда вырвался из клиники – съездил в ЗАГС и через знакомых развел Еву и Вадима. Мне претила сама мысль, что МОЯ женщина может принадлежать другому. Пусть даже на бумаге.

Поэтому, не откладывая в долгий ящик, попросил нас еще и расписать. Обещал паспорт жены привезти завтра по пути, поставить штамп.