Дочь врага для Темного (СИ)

Никита заметил меня не сразу, он одиноко сидел в углу, впиваясь пустым взглядом в полупустой бокал. Спустя пару мгновений на колени опустилась Наташа, судя по всему, уже его девушка. Ранее она исключительно мечтала о нем, всеми фибрами души рвалась стать той самой. Даже норовила завязать дружеские отношения со мной, но я некоммуникабельный человек, прозябающий свою молодость совершенно в других вещах.

Он резко скинул ее руки и перевел взгляд на меня.

— Надюш, — Никита резко подскочил и помчался в мою сторону, подхватывая в крепкие объятия. Я так же сильно обнимала его в ответ и была готова расплакаться от щемящей нежности.

Пусть между нами было многое, и раньше он на дух меня не переносил, пусть обижал и порой ранил сильнее других, но в какой-то момент только он стал моей опорой. Как по щелчку, превратился в защитника.

— С днем Рождения, Редиска! — усмехнулась и сама не заметила, что все же пустила слезу. Никита же заметил и нахмурился, когда решительно стер любые упоминания о грусти с моего лица. Медленно протянула ему коробочку и еще раз обняла.

Атмосфера вокруг нас заметно изменилась, все внимания вмиг было приковано исключительно ко мне.

— Ты почему не предупредила? Я бы приехал или вообще все отменил бы, — не выпускал мои руки и упрямо потянул к столику. — Да перенес бы, в конце концов, — поддел пальцем ленту и открыл коробочку, после чего расплылся в улыбке, и тут я поняла, что угадала. — Спасибо, кроха.

— Да так, хотела сделать сюрприз, но рейс задержали, плюс были проблемы на таможне. Но вот я тут, — перевела взгляд на Никиту и сощурилась. — Не за что, но на этот концерт мы идем вместе, имей в виду.

Никита нахмурился, и это неожиданно проявилось глубокими морщинами на лбу.

— Что за проблемы? — зацепился за это, поворачиваясь ко мне всем телом.

— Да с документами, я ж представитель-практикант международной миссии, так что проверяют тщательнее. Все решили быстро, — Никита задумчиво посмотрел на меня и снова обнял.

— Год не виделись, соскучился.

Но так было нужно, братик. Так было нужно.

Я уткнулась носом в шею и глубоко вдохнула родной запах.

— И я.

К нам подошла Наташа, довольно уже поддатая явно от нескольких бокалов спиртного, потому что я знала ее дозу, да и раньше частенько вытаскивала из клубов. Пары алкоголя ощущались издалека.

— А вот и наше…ик… сокровище, ну надо же, приехала девочка… А так скучали все, так скучали, все думали и гадали, где же наша Наденька, где же? А она…вон как. А нам что? Остается лишь кричать, Надя, ну Надечка, где же ты? — язык заплетался, и через слово девушка оступалась на своих же мыслях, бессвязно бормотала откровенный бред.

Я смущенно отсела от Никиты, освобождая место для Наташи.

Брат резко встал и дернул ее в сторону, на что она зашипела и начала вырываться, покрывая его таким отборным матом, что я даже опешила.

— Везде она, везде! Меня ты замечаешь вообще?! МЕНЯ! — девушка начала оседать на пол и отбиваться от брата сумочкой прямо по лицу. — Дай же я поговорю с ней!

— Не смей и заткнись уже! — схватил ее за руку и потащил в сторону уборных.

Это не стало для меня прозрением или шоком, потому что Никита никогда особо не умел обращаться с девушками, и я часто ругалась с ним по этому поводу.

Говорила, что он ходит по краю и вполне может стать, как и отец, не знающим жалости животным. Шептала хрипло, что так нельзя, что если с его гипотетической женой такое было бы, или с дочерью, или на худой конец со мной? На что он однажды отшатнулся, словно от удара, и с ненавистью мне прошептал:

— Не смей даже сравнивать эту шваль с собой или возможной дочерью. И если когда-то я все же женюсь, я буду целовать землю, по которой ходит эта девушка.

— Так почему ты с ними водишься?

— Потому что не могу быть с той, которую люблю.

Сквозившая во фразе боль могла сбить с ног своей очевидностью. Я не стала спрашивать, кто она, но во взгляде Никиты скользила тонкая нить отчаяния. И мне хотелось бы верить, что он добьется ту, о которой так говорил.

Это был единственный раз, когда мы поругались в пух и прах в сознательном возрасте. Даже не разговаривали пару дней, пусть я искренне не хотела его обидеть.

До одного рокового дня, который изменил все. После чего отец решил испробовать на мне очередной изощренный способ унижения за то, что я смела создать ему проблем. За провокацию. За то, что меня спас Никита.

А должен был просто спустить все на тормозах.

В конечном итоге, все ради рейтингов. Цифр. И вот от моих действий рейтинг политика, Макарского Всеволода Анатольевича, мог упасть. Очень.